Царство Небесное силою берется - стр. 14
– Ты всегда говорил, что ты пророк, – сказал Таруотер. – Теперь я вижу, что ты за пророк. Илия тебе в подметки не годится.
Дед вскинул голову и выпучил глаза.
– Я здесь по делу, – сказал он. – Если Господь призвал тебя, иди и делай свое дело.
Мальчик слегка побледнел и отвел глаза.
– Меня никто не призывал – пока, – пробормотал он. – Это ты у нас призван.
– И я знаю, когда зов звучит во мне, а когда нет, – сказал дед, отвернулся и больше не обращал на мальчика внимания.
На подоконнике в кабинете адвоката он встал на колени, высунул голову из окна и стал следить, как течет внизу улица, пестрая железная река, как тусклое солнце, медленно плывущее по блеклому небу, отблескивает на металле, слишком далекое, чтобы возжечь пламя.
Настанет время, и он будет призван, настанет день, и он сюда вернется и перевернет этот город, и пламя будет гореть в его глазах. Здесь тебя не заметят, пока ты не сделаешь чего-нибудь этакого, подумал он. На тебя не обратят внимания только потому, что ты пришел. И он снова с раздражением подумал про деда. Когда придет мой черед, я сделаю так, что всякий станет смотреть на меня, сказал он себе и, подавшись вперед, увидел, как медленно скользнула вниз его новая шляпа, ставшая вдруг чужой и ненужной, как небрежно поиграли с ней городские сквознячки и как железная река смяла и поглотила ее. Он почувствовал себя голым, схватился за голову и рухнул назад в комнату.
Дед спорил с адвокатом, между ними был стол, и оба стучали по нему кулаками – порывались встать с места и стучали кулаками. Адвокат, высокий человек с головой как купол и орлиным носом, повторял, едва сдерживаясь, чтобы не сорваться на крик:
– Но не я составлял это завещание! Не я придумывал этот закон!
А ржавый голос деда скрежетал в ответ:
– А мое какое дело? Знай мой папаша, что его собственность отойдет дураку, – да он бы в гробу перевернулся! Не для того он всю жизнь вкалывал!
– Шляпа улетела, – сказал Таруотер.
Адвокат откинулся в кресле, со скрипом повернулся к Таруотеру – бледно-голубые глаза и ни капли интереса, – со скрипом подался вперед и сказал деду:
– Ничего не могу поделать. Вы напрасно тратите свое и мое время. Примите все как есть и оставьте меня в покое.
– Послушайте, – сказал старый Таруотер, – было время, когда мне показалось, что дни мои сочтены, что я болен и стар, одной ногой в могиле, без гроша за душой, и я воспользовался его гостеприимством, потому что он – мой ближайший родственник, и в общем-то это был его долг – принять меня, вот только я думал, он сделал это из Милости, я думал…