Царская внучка - стр. 60
– И сейчас прихватили? – поинтересовалась я.
– Нет… но могу послать немедленно.
– Так посылайте! – жестко отрубила я. – Сами, небось, видите, что сейчас все средства хороши, лишь бы скорее.
– Государыня-цесаревна, – робко подал голос один из монахов, ухаживавших за владыкой, – банок, о коих толковать изволишь, у нас нет, а вот горшочки особые имеются. Их, правда, при пупных болезнях больше применяют, но…
– Давайте их сюда! И святой воды побольше принесите. Да, проветрить бы тут не мешало, а то владыко у нас задохнется от жары и смрада. Укутайте его потеплее, да какое-нибудь окно откройте.
– Они запеча…
– Знаю, что на зиму законопачено-запечатано, так ведь не замуровано же. Ну, быстренько, с молитвою, всей братией беритесь за исцеление столпа церкви нашей святой. Не время еще ему помирать, здесь надобен. Господин Лесток, вы мне головой за лечение патриарха отвечаете.
В этот момент принесли дымящийся котелок с травяным настоем и мисочку с самой что ни на есть натуральной плесенью. Быстро управились, молодцы.
– Господин Лесток, организуйте ингаляцию…
Глаза у господина доктора стали большими и круглыми.
– Ну, не знаю я ваших медицинских терминов! – потеряла я терпение. – Нужно, чтобы патриарх минут десять вдыхал лечебный пар от травяного настоя. Это понятно?
– Да, ваше высочество.
Пока доктор с монахами-помощниками суетились вокруг больного и выполняли мои ценные указания, я взяла мисочку с плесенью и, перекрестившись, плеснула туда святой воды, а потом размешала все в не слишком аппетитную с виду жидкость.
– Вот это будете давать через каждые три часа по глотку, – растолковала я монаху, показавшегося мне наиболее смышленым. – Да молитвы при этом честь не забывайте, особливо к младенцу Пантелеймону. Доктора я здесь оставляю, а мне весточки шлите как можно чаще. Я у себя помолюсь…
Той же ночью у патриарха случился кризис, а утром Лесток прислал ко мне монашка с сообщением, что опасности более нет, и Феофан обязательно поправиться.
С этим радостным известием я направилась к августейшей тётушке и застала ее… в постели, страдающей, как она сама утверждала, от несварения желудка. При том, что был Великий Пост, я могла только изумиться: что такого могло попасть в желудок императрицы, если категорически отказывалось там перевариваться? Блиц-допрос с пристрастием выявил, что намедни тётушка согрешила своей любимой буженинкой, сопроводив ее внушительной порцией квашеной капусты и парой вместительных бокалов вина… Н-да, тяжелый случай.
В принципе, из известной мне истории было достаточно ясно, что тётушка моя лет через несколько все едино помрет от камней в почках и мочевом пузыре. Но вот в данный конкретный момент это было бы очень некстати. Императрицу Анну Иоанновну следовало немедленно поставить на ноги и как следует полечить, чтобы она пробыла на престоле хотя бы еще года три. Иначе в России начнется такая смута и кровавая карусель дворцовых переворотов, что времена Дмитрия Самозванца и польского нашествия покажутся новогодним мультиком.