Царская охота - стр. 2

– Так что, это вполне естественно, что граф хотел отдохнуть и даже наше прибытие было ему в тягость. Но, ты хотела что-то сказать про дорогу от Великого Новгорода, – шевалье мастерски сменил тему, чем заслужил уважительный взгляд Румянцева.

– Ах да, дороги стали шире и более проходимые, а эти… – Амалия-Габриэла снова помахала кистью, – почтовые станции очень скрашивают наше путешествие. Можно размять ноги, погреться, в конце концов. Только я не поняла, а что это за столбы по всей дороге наставлены? – у Румянцева язык зачесался сказать, что это виселицы, чтобы лихих людишек вешать, далеко не отходя от места. Вот где поймали татей, там и вешают. Но он быстро передумал, а то ещё примут на веру, да пойдёт такая вот байка гулять по Европам. Не слишком она повысит престиж государя Петра Алексеевича, которого и так многие недолюбливают.

– Не знаю, мадам, – Александр Иванович развёл руками, но не учёл размеров кареты и едва не опустил руку прямо за корсаж Амалии-Габриэле. За что получил злобный взгляд на это раз от Жана-Филиппа, словно он сам просил их потесниться, чтобы всю дорогу терпеть это нытьё. – Это задумка Брюса Якова Вилимовича, которую поддержал государь. Но что сие будет означать, мы узнаем не ранее, чем старый чернокнижник покажет свою задумку в работе.

– Как интересно, – равнодушно отреагировала Амалия-Габриэла на ответ графа Румянцева. – Но как же холодно!

– Я вам предлагал надеть меховую накидку и муфту, которые весьма любезно презентовала вам её высочество Филиппа-Елизавета. Вы сами отказались, мадам, и теперь никто не виноват в вашем бедственном положении, – Александр Иванович уже столбы начал считать, чтобы таким нехитрым способом ускорить их поездку, хотя бы для собственного восприятия.

– Но я не думала, что будет так холодно, – она всплеснула руками и укуталась в свой плащ, подбитый мехом, который, однако, не слишком согревал.

Её ноги стояли на грелках. Их меняли на каждой почтовой станции. Сверху они были укутаны меховой попоной, но всё равно Амалия-Габриэла чувствовала, что начинает хлюпать носом. Предстать перед молодым императором с красным от простуды носом – это было самое ужасное из того, что с ней вообще могло произойти.

Да ещё и герцогиня Орлеанская подлила масла в огонь, мимоходом заметив, что русский двор – очень скучное место. Однако император Пётр не запрещает своим подданным веселиться, и ассамблеи в Москве проходят практически каждый вечер, так что вряд ли молодая французская герцогиня будет страдать от скуки без приглашений на эти праздники жизни. Особенно сейчас, потому что именно зимой начинается всё самое интересное: мужчины не заняты этой гадкой войной и другими делами, и светская жизнь кипит и бьёт ключом.