Царская карусель. Война с Кутузовым - стр. 62

За день до коронационного праздника государь пригласил вице-адмирала Александра Семеновича Шишкова для наитайнейшей беседы.

Тяжко подавляя в себе неприязнь, поднял небесно синие глаза свои – спасительная синева! – на Александра Семеновича.

Лицо адмирала энергичное, в глазах острый непримиримый ум, седина благородная.

Александр вздохнул, вычеркивая из сердца Карамзина, и сказал просто, твердо, по-царски:

– Я прочитал ваше пламенное и мудрое «Рассуждение о любви к Отечеству». – Показал на отчеркнутые места в журнале, процитировал: – «Воспитание должно быть отечественное, а не чужеземное. Ученый чужестранец может преподать нам, когда нужно, некоторые знания свои о науках, но не может вложить в душу нашу огня народной гордости, огня любви к Отечеству, точно так же, как я не могу вложить в него чувствований моих к моей матери». Сказано сильно и весьма выразительно. Останавливает внимание и сия ваша мысль: «Народное воспитание есть весьма важное дело, требующее великой прозорливости и предусмотрения. Оно не действует в настоящее время, но приготовляет счастье и несчастье предбудущих времен и призывает на главу нашу или благословие или клятву потомков».

Александр встал, прошел взад-вперед по кабинету.

– Имея таковые мысли, вы можете быть полезны Отечеству. Кажется, у нас не обойдется без войны с французами, нужно сделать рекрутский набор. Я бы желал, чтобы вы написали о том манифест.

– Государь! – Александр Семенович не пытался скрыть испуга. – Государь! Я никогда не писывал подобных бумаг. Это будет первый опыт, а потому не знаю, могу ли достойным образом исполнить сие поручение. Как скоро это надобно?

– Сегодня или завтра. – Александр смотрел синими очами прямо в душу: понравилась искренность адмирала.

– Сегодня?! Завтра?! Ваше Величество, доношу: я страдаю головными болями.

– Коли что приключится, сроку тебе три дня.

Осталось поклониться, бегом за стол… В кабинет влетел бурей. Положил лист бумаги на стол – и впал в безнадежный штиль.

Господи! Тут не стишки с надеждой на вечное признание потомков, тут подавай бумагу, по слову коей страна должна воспрять и вооружиться духом противу неприятеля.

Отыскал на полке свое «Рассуждение о любви к Отечеству», читанное в 1812 году в «Беседе Любителей Русского Слова».

«Некогда рассуждали мы о преимуществе, какое род человеческий получил тем единым, что благость Божия, даровав нам душу, даровала и слово».

– О Господи! Пошли мне слов во исполнение государева повеления.

Понимал, зажечь нужно себя. Без пламени в сердце из-под пера выйдет мертвячина казенная.