Царская карусель. Война с Кутузовым - стр. 44
Русское бездействие Ахмед-паша принимал за слабость. Старец Кутузов, видимо, радовался каждому дню, прожитому покойно. Русские, правда, все время копали землю, как кроты. И Ахмед-паша не сразу понял, что не он осаждает малочисленную армию русских, это его, великана, обложили редутами аж до берегов Дуная, справа и слева.
Происки слабейшего противника первое время мало беспокоили великого полководца империи Османов. Ждал известия о победах Исмаил-бея. Однако генерал Засс тоже времени зря не терял. Исполняя приказ Кутузова, собрал все свои силы и закрыл редутами проходы через болото, а их было три.
Исмаил-бей не долго заставил себя ждать, обрушился всею силой на русские редуты. Его конница прорвалась в тыл, пехота пробилась между каре. Но все прорвавшиеся попали в огненный мешок и были уничтожены. С пяти часов утра до пяти часов вечера ломили турки силой силу. И снова тысяча убитых, а русские стоят, где стояли.
Исмаил-бей отошел к древнему городку Калафату, и здесь его осадили.
И у Ахмед-паши связь с Рущуком была только по воде.
«Я окружил турок редутами, – доносил Кутузов Барклаю де Толли. – Объехать наш правый фланг и наделать каких-либо шалостей позади нас Ахмед-паша не может».
Письма отправлялись через Бухарест. И на этот раз их повез майор Бибиков.
– Михаил Илларионович! – взмолился племянник. – Отпустите меня в армию. Я в дело хочу.
– Будет тебе дело, – пообещал главнокомандующий. – Из Бухареста не торопись. Мне для моего дела важно получить ответ видинского Муллы-паши. С ним вернешься – и как раз дело-то и приспеет. В Ольвиопольский полк получишь перевод.
Воротился Бибиков в последний день сентября, а тишины на берегах Дуная не убыло.
В тот день на обед к главнокомандующему собрались генералы Ланжерон, Эссен, Булатов, штабные обер-офицеры.
– Что ж, господа, – говорил Михаил Илларионович, – не пора ли нам подумать о зимних квартирах? Мой старый друг Ахмед-паша, видимо, совершенно доволен своими успехами. Правобережье от нашего присутствия избавлено, плацдарм на левом берегу для обороны обустроен.
– Вопрос, устраивает ли нас подобное положение? – поднял брови во всё своё высокомерие граф Ланжерон. – Мы становимся посмешищем не только для Наполеона, но для всей Европы.
За летнее сражение под Рущуком граф получил генерала от инфантерии, догнал в чинах старика Кутузова.
– Нас устроит, Александр Федорович, положение, при котором турецкая армия перестанет существовать. – Старец трогал вилкою поставленное перед ним кушанье и, должно быть, никак не мог решиться, с чего начать. Ланжерон глянул на Эссена, и они друг друга поняли.