Царицын ключ - стр. 19

Эдуард Олегович сделал хватательное движение руками, надеясь достать эту тень, но движение было незавершенным, словно на самом деле в мыслях фельдшера и не было реального желания схватить страшно кричащее существо.

– Опять? – спросила Элла.

– Тррес, – сказал Вениамин. – Я это расшифрую.

– Просто дикий крик, – сказал Эдуард Олегович. – Пошли, покажу вам нашу сцену и красный уголок. Мы получаем все основные центральные издания, включая журнал «Эстрада и цирк».

Вениамин провел рукой по стволу пушки. Луч солнца упал на темный металл. Божья коровка размером с грецкий орех поползла к солнечному пятну. Было тихо.

Андрюша зарядил камеру, положил в сумку телевик и запасные пленки. Не сидеть же весь день дома из-за того, что совершаешь не совсем удачный героический поступок.

Он перекинул сумку с камерой через плечо и только спустился с крыльца, как в калитку вбежала Ангелина с крынкой в руке. При дневном свете она казалась иной, более обыкновенной.

– Вы уже встали? – удивилась Ангелина.

– Скоро девять, – сказал Андрюша. – Все ушли, я один задержался. Миновало множество событий. Утро было бурным.

– Жалко. Я с фермы бежала, хотела вас парным молоком угостить. Городские поздно встают. Я знаю, сама в городе поздно вставала. А вы спешите?

– Нет, – сказал Андрюша, – я с удовольствием.

Ангелина вдруг покраснела, видно, взгляд Андрюши показался ей слишком восхищенным. Уловив ее смущение, Андрюша смутился и сам и потому первым, не оглядываясь, пошел в дом.

– Я тоже с вами молока выпью, – сказала Ангелина. – Садитесь. А они куда ушли?

– Эдуард Олегович им деревню показывает.

– Чего у нас показывать? – сказала Ангелина, доставая из буфета чашки, а с полки пустую литровую банку. – Он и не знает. Чужой. Лучше бы Колю позвали.

– Коля нам легенду рассказал, а потом убежал. – Андрюша с интересом смотрел, как Ангелина налила полбанки молока, потом зачерпнула ковшом холодной воды и разбавила молоко. – Зачем так? – спросил он.

– А вы из крынки не станете, – сказала Ангелина и улыбнулась. – Вы подумали, я жадничаю?

– Разумеется, – сказал Андрюша. – Я подозрителен.

– Попробуйте, если не верите.

Глаза у нее стали веселые, синие, в голубизну. Молоко лилось в стаканы густым киселем.

– Так и сказали бы, что сливки.

– Это молоко, – сказала Ангелина. – Такое доим. – Она фыркнула, нос дернулся кверху, жемчужные зубы сверкнули на солнце. Андрюша сидел, разинув рот, и такое восхищение было на его лице, что Ангелина отмахнулась, сказав сквозь смех: – Чего уставился? У меня жених.

– Василий?

– Нет, Василий только претендент. Безнадежный. Жених у меня в Норильске. Мы в училище по переписке солдат выбирали, фотографиями менялись. Он в меня влюбился, а я нет. Но человек надеется.