Царицын ключ - стр. 1

Некогда, при царе Алексее Михайловиче, Нижнесотьвинск чуть было не стал настоящим городом. Но постепенно другие уральские города отобрали у него население и славу. Рудознатцы не отыскали там железа и самоцветов, а железная дорога прошла на сто верст южнее. Так, в обидах и небрежении, Нижнесотьвинск дожил до наших дней, едва выслужившись до районного центра. И то лишь потому, что район был слишком отдаленным: в нем не нашлось больше ни одного города.

Когда Элла Степановна сошла с запыленного автобуса на центральную площадь, она прониклась к Нижнесотьвинску состраданием. Он показался ей похожим на старую деву, потерявшую надежду на личное счастье.

Элла Степановна поправила непокорные рыжеватые волосы и обернулась к автобусу, опасаясь, что Андрюша и Вениамин обязательно что-нибудь забудут. В экспедиции кто-то должен следить за порядком, а кто-то должен все терять. К сожалению, за порядком приходилось следить Элле, а все теряли остальные.

На размякшую от жары, штопаную асфальтовую мостовую легко спрыгнул Андрюша с двумя чемоданами и гитарой через плечо. Элла Степановна подумала, что, будь она его матерью, обязательно заставила бы постричься. Выгоревшие, до плеч патлы в сочетании со слишком потертыми джинсами вызывают к юноше недоверие.

Андрюша поставил чемоданы на асфальт, глубоко вздохнул, обвел ленивым синим взглядом площадь, окруженную разного возраста и сохранности двухэтажными домами.

– Помоги Вениамину, – сказала Элла Степановна.

Вениамин как раз застрял в двери автобуса, заклинившись рюкзаком, и старался освободиться, не потеряв чувства собственного достоинства. Он был крайне самолюбив и легкораним, как и положено аспиранту, который отлично играет в шахматы, но всю жизнь мечтал стать боксером.

Андрюша, вместо того чтобы помочь старшему товарищу, глупо захохотал. Спасибо, старушка, которая ждала очереди выйти из автобуса, сильно толкнула Вениамина в спину, и тот вылетел прямо в руки Андрюше. Тут же резко вырвался и намеревался обидеться, но Элла Степановна мудро пресекла эту попытку, спросив:

– Где синяя сумка?

– Я так и знал, – сказал Андрюша и полез в автобус.

Через полчаса фольклорная экспедиция сидела в столовой № 1 Нижнесотьвинского райпищеторга, ела пельмени, запивала компотом и размышляла, что делать дальше.

Последние восемьдесят километров до Полуехтовых Ручьев оказались самым трудным участком тысячекилометрового пути. Автобус туда не ходил, попутных машин не нашлось.

Рядом уселся местный доброхот Гриша Пантелеев в белой фуражке. Пантелеев был пессимистом.

– Нет, – говорил он, прихлебывая теплое пиво, – до Ручьев вам не доехать. И не надейтесь. Это я точно говорю. Легче обратно в Свердловск. Я как-то в Ручьи собрался за малиной, малина там как яблоки, три дня попутки ждал, плюнул. И вам советую.

– Разве туда машины не ходят? – спросила Элла Степановна, которая была убеждена, что машины ходят всюду.

– Ходят, – согласился Гриша. – Прямо отвечу – ходят. Молоко оттуда возят, в кружевную артель машина ходит. Ревизия в том месяце ездила тоже на машине.

– Почему ревизия? – спросил Андрюша. – Воруют?

Пантелеев удрученно поглядел на Андрюшины патлы и ответил Элле Степановне:

– Темный они там народ. Уже третий раз скандал. Молоко привезут, а вытрясти не могут.

– Простокваша? – спросил Андрей.

– Масло, – ответил Пантелеев Элле Степановне. – Чистое масло. Наверное, вредители.

– Дорога плохая, – сказал Вениамин. – Происходит сепарация жиров.

– Дорога разная, – возразил Пантелеев. – Но вернее всего, воруют. Клюкву видали? Клюква как помидор. Зачем это клюкве?

– А сегодня больше машин туда не будет? – спросил Вениамин.

Вениамину Пантелеев отвечал. Вениамин был в очках.

– Не надо вам туда, – сказал он. – Раз вы песни и сказки собираете, оставайтесь здесь. Лучше места нету. Посидим, поговорим, я вам такие песни спою – ахнете! Я узбекские знаю и итальянские. Композитора Пахмутову пою. Хотите, исполню? Магнитофон с собой?

– Спасибо, не надо, – сказала Элла Степановна терпеливо. – Нижнесотьвинск уже охвачен. Нас интересует именно фольклор Полуехтовых Ручьев.