Царица Шаммурамат. Полёт голубки - стр. 9
- Если её клеймо что-то и означает, мне об этом ничего не известно, – сдержанно ответил Саридум.
- Эй, послушайте! – Спор тамкаров был прерван одним из их попутчиков. – Эта девушка, кем бы она ни была, нуждается в помощи! И чем скорее мы поможем ей, тем больше будет надежды её спасти!
Саридум тут же кинулся к Деркето, которую бережно поддерживал взволнованный тамкар. Голова девушки запрокинулась, глаза закрылись, а с губ сорвался полный боли стон.
- Нам с этим не справиться, – сказал тамкар. И глядя на Саридума так, словно искал у него поддержки, пролепетал: – Кажется, она... рожает.
Конечно, это же должно было случиться! Разве я не знал? Но, боги, отчего так скоро?! – говорил себе Саридум, рассеянно озираясь по сторонам.
- Здесь поблизости должно быть какое-то селение, – наконец заявил он. – Мы отвезём её туда: в каждом селении есть повитуха. Ты, Дальганунна, и ты, Убламма, соорудите поскорее носилки. А я проверю по своей карте, в какой стороне находится ближайшее селение.
- За тем холмом, вниз по течению реки, – неожиданно подсказал стоявший в стороне угрюмый Табия.
Поигрывая золотой цепью с кольцом-печатью, висевшей у него на груди, он хмуро поглядывал то на корчившуюся в преддверии первых схваток Деркето, на мокрое пятно, растекавшееся под ней, то на суетившихся вокруг неё тамкаров.
- Что ты сказал? – не сразу понял его Саридум.
- Селение Поющие Колосья, где живёт мой давний знакомый, находится за тем холмом, – не скрывая своего раздражения, пояснил Табия.
И, махнув рукой, недовольный тем, как неудачно для него всё сложилось, тяжёлой поступью зашагал к поджидавшим его караванщикам.
4. Глава 3. Рождение
Погружённое в ночную тишину алу – небольшое селение, жители которого занимались разведением овец и коз, – казалось вымершим. Ветерок шептался с камышом, шуршал сухим тростником, покрывавшим глинобитные хижины, и – ни лая собак, ни человеческих голосов. Только дворик сиротливой лачуги, стоявшей на речном берегу, был озарён пламенем костра, у которого сидела на корточках маленькая женщина.
Глядя на пляшущие языки пламени, блики которого отражались в её глазах, она переламывала сухие ветви тамариска, царапая ими ладони. Сучья, брошенные в огонь, тут же сгорали, громко потрескивая, – в тёмное небо взметались снопы искр.
Внезапно ночную тишину разорвал полный отчаяния и боли крик.
Маленькая женщина вскочила на ноги, вытащила из костра пылающую головню и бросилась к хижине. Зловещая темень ударила ей в лицо, но пламя от головни отбросило навалившийся на неё мрак и осветило разметавшуюся на циновке роженицу. Извиваясь всем телом, она стонала и обхватывала руками круглый выпуклый живот; её огромные, в пол-лица, чёрные глаза были полны слёз.