Царица Пальмиры - стр. 62
– Разве можно быть решительным с Зенобией? – с иронией спросил он.
Она усмехнулась, оценив его шутку. Прежде чем она успела ответить, в комнату вошла Зенобия. Взгляд Одената немедленно обратился на девушку, и он забыл обо всем на свете. Улыбнувшись, Баб выскользнула из комнаты и оставила влюбленных наедине.
Оденат не мог оторвать взгляд от Зенобии, покрасневшей от смущения и порозовевшей от принятой ванны. Слабый гиацинтовый аромат исходил от ее распущенных волос. На ней была простая белая туника. С минуту он стоял, не в силах сдвинуться с места. Потом услышал ее голос:
– Мой господин?
Чары разрушились. Он протянул к ней руки и почти грубо заключил в объятия. Одной рукой он крепко прижимал ее к своему телу, а другой притянул к себе ее голову, запутавшись в ее мягких волосах. Наклонившись, он легко коснулся губами ее губ и был рад, когда почувствовал, что по ее телу пробежала слабая дрожь.
– Ох, Зенобия! – прошептал он, целуя уголки ее губ, ее закрытые трепещущие веки.
Потом его губы встретились с ее губами. Его поцелуи становились все крепче. Ее руки скользнули вверх и обвились вокруг его шеи. Ее гибкое юное тело в страстном томлении прижалось к его телу. Очарованный зарождавшейся в ней страстью, он водил языком по ее губкам, и они инстинктивно раскрылись. Он начал с нежностью исследовать ароматную полость ее рта. Его рука, которая прежде поддерживала ее голову, теперь начала ласкать ее груди.
Страстное желание, которое столь таинственным образом зародилось в ней прошедшей ночью, вновь появилось и стало волновать ее. Взявшись неизвестно откуда, оно охватило ее и оставило задыхающейся и смущенной. Он настойчиво гладил большим пальцем кончики ее сосков, уже ставших тугими. Ей хотелось кричать от того странного наслаждения, которое давало ей это ощущение. Как это чудесно, это дивное чувство, которое называли любовью!
Прошло время, которое показалось ей вечностью. Он отпустил ее, и некоторое время она неуверенно покачивалась. Но в конце концов в голове у нее прояснилось, и постепенно она снова обрела устойчивость. Она услышала его голос, который доносился до нее, казалось, с большого расстояния, но слова были сказаны четко:
– Мы с твоим отцом подписали официальное соглашение о помолвке, мой цветок. Но Забаай сказал, что ты должна покинуть дворец до завтрашнего дня, когда будет сделано публичное оглашение. Мы не сможем видеться до самого дня нашей свадьбы.
– Но почему же? – взорвалась она, разочарованная.
– Забаай говорит, таков обычай.
На мгновение ее губки плотно сжались, а потом она произнесла: