Царица Пальмиры - стр. 2
Тамар взглянула на одну из женщин и резко скомандовала:
– Приведите моего господина Забаая!
Ей повиновались, как главной жене, и относились к ней со страхом и почтением. Именно ее сын, Акбар, должен в будущем принять на себя руководство всем племенем.
Глядя сверху вниз на Ирис, Тамар думала о том, как она прекрасна со своей молочно-белой кожей, светло-пепельными волосами и серо-голубыми глазами! Она так не похожа на других! Эту женщину Забаай не только любил, он, кроме того, мог подолгу разговаривать с ней.
Забаай вошел в комнату. Это был мужчина среднего роста и крепкого телосложения. Темные яркие глаза, черные волосы и бороду еще не тронула седина, несмотря на то что ему минуло уже сорок три года, прекрасное лицо с резкими чертами, будто высеченными из мрамора, с высокими скулами и ястребиным носом, губы полные и чувственные – Забаай был красивым мужчиной.
Его появление заставило всех женщин, кроме Тамар и Ирис, броситься на колени. Он взглянул на двух своих жен, и выражение его черных глаз смягчилось. Он любил их обеих – Тамар, спутницу своей молодости, и Ирис, утешение в старости. Другие женщины давали ему разнообразие и преходящие удовольствия, но этих двух он ценил.
– Боги осчастливили тебя дочерью, мой господин! – сказала Тамар.
– Дочерью?
Он удивился.
– Да, мой господин, дочерью!
Стоявшие на коленях женщины с лукавством посмотрели друг на друга, а те из них, что были злобны и ревнивы, с трудом сдерживались, чтобы не выдать свою радость. Они – матери сыновей, а единственное, на что способна эта александрийская сука, – всего лишь произвести на свет дочь! Они ожидали справедливого гнева своего господина и полагали, что он откажется от этого отродья и прикажет бросить ее на произвол судьбы.
Но на его лице появилась улыбка, и он расхохотался.
– Ирис! Ирис! – воскликнул он, и его глубокий голос потеплел, выражая одобрение. – Ты снова сделала то, чего от тебя не ожидали, и подарила дочь! Спасибо тебе, моя прекрасная жена! Спасибо тебе!
Преклонившие колени женщины были ошеломлены. Ее похвалили за то, что она родила дочь! Но ведь все мужчины хотели иметь сыновей, и чем больше, тем лучше. И Забаай не исключение. Он гордился своими тридцатью пятью сыновьями, даже помнил имя и возраст каждого из них. Однако женщины все поняли: он так любит ее и поэтому готов простить ей все. Они смиренно вздохнули.
Ирис засмеялась, и ее тихий смех был полон озорного веселья.
– А разве я когда-нибудь делала то, чего от меня ждали, мой господин? – спросила она.
Его черные глаза смеялись ей в ответ. Бросив взгляд на остальных женщин, Забаай коротко приказал: