Царевна Льдинка. Рождественские сказки русских и зарубежных христианских писателей - стр. 10
Новосёл приехал домой под утро, когда в приходской церкви звонили к заутрене. Он внёс малютку в тёплую горницу и протянул его жене.
– Вот тебе рождественский подарок, – сказал он, стряхивая иней со своих тёмных волос.
И тут он рассказал ей, как нашёл младенца. Жена взяла ребёнка, развернула его и дала ему тёплого молока.
– Бог послал нам тебя, несчастное дитя, – сказала она. – Подумать только, как ты смотришь на меня! Раз у тебя нет ни отца, ни матери, Симон Сорса будет тебе отцом, а я матерью, будешь нашей доченькой. Тебя, верно, уже окрестили.
– Навряд ли, – отвечал новосёл Симон Сорса. – Лопарям далеко ехать до церкви и до пастора, они дожидаются, покуда не наберётся сразу несколько ребятишек. Они сами везут детей к священнику, берут его за руку и, когда он их окрестит, говорят: «Аминь». Ведь сейчас как раз рождественская заутреня, самое время снести младенца в церковь да окрестить.
Жена решила, что это разумный совет, и так найдёныша, а это была девочка, окрестили и нарекли её Элисабет в честь приёмной матери.
Благословляя младенца, пастор подивился тому, что глаза Элисабет светились, как звёзды, и он добродушно пошутил:
– Тебя надо бы назвать Звездоглазкой, а не Элисабет.
Жена новосёла подумала, что это не по-христиански, и сказала о том мужу. Но Симон Сорса был согласен с пастором и счёл, что то, другое, имя подходит девочке не хуже первого.
– Что ты ещё вздумал! – рассердилась жена. – Нечего давать ребёнку колдовские прозвища, ведь девочка – лопарка, а лопари умеют колдовать. Погляди-ка, у Симму, у Пальте и Матте глаза серые, а у неё – чернущие, коли хочешь дать ей прозвище, зови её Черноглазкой.
Симон не хотел огорчать жену и сделал вид, что забыл это прозвище, но соседи услыхали про слова пастора, и с того дня стали называть найдёныша Симона Сорсы Звездоглазкой.
Девочка росла вместе с тремя назваными братьями. Мальчишки были сильные и неуклюжие, а она – хрупкая, тоненькая. Как почти что у всех лопарят, волосы у неё были тёмные, а глаза чёрные; только лопарята иной раз бывают вспыльчивые и своенравные, а Звездоглазка была всегда спокойная, незлобивая и молчаливая. Четверо ребятишек жили дружно, хотя мальчишки иногда в шутку таскали друг друга за волосы. Новосёл и его жена любили одинаково всех четверых, всё шло ладно, родные отец и мать Звездоглазки не разыскивали её. Откуда лопарю и лопарке было знать, что девочка жива? Они думали, что волки съели их малое дитя.
Звездоглазке пошёл ещё только третий годик, когда приёмная мать стала замечать за ней что-то неладное. В глазах у ребёнка была такая сила, против которой никто не мог устоять. Когда братья дразнили её, она никогда не спорила с ними и не защищалась. Но стоило ей взглянуть на них, как они делали всё, чтобы угодить ей. Чёрный кот с горящими, словно огоньки, глазами не смел глядеть на неё, лохматый Кетту, дворовый пёс, переставал лаять и рычать, как только Звездоглазка бросала на него взгляд. Названой матери казалось, что глаза девочки сверкали в темноте, а однажды, когда в горах бушевала буря, Звездоглазка вышла на крыльцо, и через несколько минут ветер утих, видно, это Звездоглазка усмирила его.