Бывший. Жестокий. Любимый - стр. 44
С огромным трудом сдерживаюсь, чтобы не свернуть этой твари шею. Мерзко слушать, сколько в ней яда, ненависти к сестре.
– Ты, оказывается, такая щедрая, – сплевываю, ощущая на языке привкус грязи. Словно с головой окунулся. – Решила мне глаза открыть? Думаешь, если Тина мне не подойдет, на тебя посмотрю? Вот это точно нет. От таких как ты меня воротит. Не терплю баб, которые сами на хуй бросаются. Мне тебя ебать было бы тошно. Разве что, угрожал бы кто-то пистолетом. И то не факт, что не предпочел пулю.
Отшатывается, в глазах мелькает боль. Чтож, я рад, что смог задеть ее за живое.
Тамила на самом деле не стремная, наоборот. Вполне себе яркая, красивая, сочная баба. Просто мне не интересна и уж слишком взбесила меня, манипуляторша херова.
Сразу, с первой встречи понял, что запала на меня. Смотрела как голодная кошка в период течки. Одуревшим от похоти взглядом. На сестру же – с ядовитой завистью.
Я сам себя иногда спрашивал – нахуя завяз в отношениях с пугливой целкой? А потом вспоминал, как в первую встречу Тина корчилась в моих руках. Как кончила от моих пальцев. Горячая она девочка. Только очень зажатая, правильная. Такую портить – чистый кайф, ни с чем не сравнимый. Стоит и кольца на пальце, и ожидания многих месяцев.
Когда Валентина сбежала, я надолго впал в дикую ярость. Слишком много проблем навалилось. Конкуренты, разборки, насмешки партнеров, что невеста у меня беглянкой оказалось. Меня легко было задеть, взбесить. Драки случались постоянно. По итогу вместо того чтобы напасть на след Валентины, вправить дурочке мозги, я оказался в СИЗО, где продержали несколько месяцев. Вытащить смог только Далхан. Старший брат по отцу. Раньше мы редко общались, хотя братья никогда не высказывались против меня. Наоборот, если пересекались – нормально общались. Делить нам было нечего. У Далхана и Тагира был свой налаженный бизнес, свои семьи. В их поселок я не лез. Просто жил неподалеку, строил свою жизнь как умел.
Родители наши давно умерли, ошибки молодости похоронены вместе с ними.
Я – одна из таких ошибок, и принял это. Перешагнул и начал жить дальше.
Так вот, впервые в тот момент Далхан проявил родственное участие. Влез в самые темные круги власти, чтобы помочь. Вытащил, хотя все доказательства были на руках ментов. Я был зол, а поэтому небрежен. Много пил в те дни. Готов был любому втащить за лишь упоминание моей несостоявшейся свадьбы.
А еще мне почему-то казалось, что узнав о том, что меня закрыли, Тина вернется. Я верил в ее искреннюю любовь.
Самое болезненное заблуждение.