Бывший моей соперницы - стр. 8
Никогда не был грубым с женщинами. Никогда. Даже мыслей таких ни разу не возникало. А тут как переклинило. Прижимаю её щекой к стеклу, с оттяжкой шлёпаю по ягодице.
Раз… Второй… Третий!
Пускай знает, чем обычно заканчиваются пьяные похождения, когда в следующий раз захочет найти приключений на свой упругий зад.
— Что такое? — хриплю ей на ухо. — Скажешь, те двое были бы с тобой нежнее? Как думаешь, трахали бы сразу или по очереди?
— Больной! — Конвульсивно дёргается, с переменным успехом пытаясь дотянуться до меня ногтями. Вроде короткие, а кожу на предплечье вспарывают как бритва!
— Протрезвела немного?
Дождавшись утвердительного ответа, немного ослабляю хватку, настраиваю комфортную температуру воды.
Тугие струи оглушающе стучат по голове и плечам, стекают по вымокшей насквозь футболке, струятся по ногам. Длинные светлые пряди облепляют мою кисть — розоватые от выступившей на царапинах крови. Крепче сжимаю волосы в кулаке, чтоб не дёргалась.
Я точно знаю, что нам друг от друга нужно. Надя смущается, да. И всё же начинает дышать часто-часто, наткнувшись бедром на мой стояк. Больше не сопротивляется. Только кусает нижнюю губу, едва ли представляя, что творит со мной. Ширинка давит всё сильнее, причиняя максимальный дискомфорт в паху. Затягивать ожидание не хочется, но сдерживаюсь, прощупывая грань, когда влечение станет обоюдным. Насилие не по моей части. У меня и без чувства вины проблем дохренища.
Нас начинает обволакивать полупрозрачный тёплый пар. Медленно вожу пальцами вверх-вниз по её позвоночнику, продолжая натягивать мокрые волосы. Надя выгибается как кошка. Льнёт. Ластится.
— Любишь грубо?
В ушах шумит, вся кровь давно отлила в низ живота и там жёстко пульсирует на каждый удар сердца. Давать заднюю решительно некуда.
Даже если не нравится… С ней почему-то хочется именно так.
— Не знаю… — бормочет хрипло. Чуть поворачивает голову, пытаясь заглянуть мне в лицо.
С неожиданным удовольствием отмечаю яркий возбуждённый румянец.
— Похрен, — ухмыляюсь так же тихо, разжимая пальцы, но лишь для того, чтоб перехватить её покрепче и развернуть к себе.
Надя успевает лишь охнуть, ещё шире распахивая свои нереальные глаза. Невинный взгляд из-под мокрых ресниц затягивает, распаляя мою кровь до адской температуры.
Всё же, когда долго нет полноценного секса, выдержка не та…
***
Надя
Невольно вспоминаю, каким нежным всегда был со мной Солнцев, как целовал до головокружения ласково, как отвечала ему с упоением.
И злюсь, бешусь, ненавижу!
— Похрен, — нагло ставят меня перед фактом.
Вот так. Прямолинейно. Без прикрас и лживой романтической чуши. С бесцеремонностью, от которой рвётся дыхание, ибо всё, доигралась. Отступать уже некуда. Да и не нужно, по правде. Совершенно не нужно.