Бывший моей соперницы - стр. 24
Без каблуков она мне по плечо. Мелкая, кудрявая помеха! И всё же в груди что-то предательски сжимается. Не могу не пожалеть и жалеть не могу тоже. Ненормально сопереживать тому, кого всем сердцем ненавидишь.
— А ты со мной не пойдёшь? — Она растерянно оборачивается, застыв в проёме двери.
— Поболтаю с подругой, пока с тебя снимут мерки, — беззастенчиво увиливаю от неприятной компании.
Тёть Зоя дама проницательная, если поймёт, что к чему — обязательно вгонит в дурёху пару булавок. Случайно, ага.
— Кто такая? — Маринка по обыкновению появляется бесшумно как тень.
— Невеста Солнцева, — роняю морщась.
— О как… — Она достаёт тонкую сигарету из лежащей на подоконнике пачки. На моей памяти подруга в последний раз баловалась никотином в прошлом месяце, когда у неё какие-то уроды подрезали сумку со всеми деньгами. Как-то нехорошо она зачастила… Но обдумать как следует это наблюдение не успеваю, Маринка утягивает меня во двор. — Я что-то не припомню, чтобы вы с ним расстались.
— Сама только вчера об этом узнала.
— Тогда тем более не понимаю, зачем ты с ней таскаешься.
— Мы расстались друзьями. — Плюхаюсь на качели, маскируя за скрипом дрожь в голосе.
Маринка щёлкает зажигалкой и пристраивается рядом. Дымчатый кот с недовольным мяуканьем спрыгивает с подушек и забегает в дом, провожаемый задумчивым взглядом хозяйки.
— Самые чужие — это бывшие свои… — вздыхает, обнимая меня свободной рукой. — Вот на черта оно тебе, скажи?
— Это сложно объяснить, Марин, — едва выдавливаю сквозь жалкий всхлип, пряча лицо у неё на плече. — Тим перечеркнул всё лучшее, что между нами было, а я теперь должна принять это как данность?! Ну уж нет.
— Неужели, ты веришь, что как только она исчезнет, вы снова будете жить счастливо?
— Мне всё равно, с кем он останется, но эта выдра его не получит. В остальном ты была права, расстояние нас отдалило.
— Конечно, права. Даже мой кастрированный Барсик по весне куда-то рвётся. А тут целый половозрелый мужик…
— В такие моменты я тебя ненавижу, — смеюсь, толкая её в бок. Но Аверина лишь хмуро затягивается дымом.
Болезненная. Какая-то резко осунувшаяся за последние дни. Тонкая кисть аж просвечивает, кажется, тронь — переломится.
Обычно наша разница в возрасте почти не бросается в глаза. Этой ухоженной, знающей себе цену шатенке так сходу и не дашь больше двадцати… пока не покажет характер. Замороченная, в общем, баба. Не каждому по зубам.
— Ты не меня, ты свою потребность в нём сейчас ненавидишь. Лошадь сдохла — слезь, мой тебе совет.
— Ты так говоришь, потому что никогда не любила.