Бывшие в падении - стр. 8
Справедливости ради, твердая рука нашей труппе требовалась. Самоизоляция сильно потрепала театры. Дирекции было попросту не до нас. После разрешения вернуться к работе выяснилось, что подушки безопасности имеются у единиц, а значит, нужно срочно где-то брать деньги. В верхах, хватаясь за головы, спорили, как быть, забывая обо всем остальном. Время таяло, на дворе стоял июль, шли разговоры о том, что нас «откроют» к новому сезону. Мерхеев злился, так как конкретики в решениях вышестоящих не наблюдалось. Мы же, простые и голодные танцовщики, выясняли, как сильно потеряли в форме, прозябая в своих съемных московских квартирах на протяжении целых двух месяцев. И попутно так уматывались на любых, даже самых ублюдских подработках, что едва волочили ноги на репетициях. А что делать? Нужно было платить за аренду и не только. Недовольство росло пропорционально усталости и трансформировалось в оправдание собственной лени. Все стремительно разваливалось.
Свежая кровь явилась тем, что доктор прописал. Но как же меня подставлял тот факт, что выбор руководства пал на Кифера!
И то, что он изучал меня куда пристальнее, чем других ребят труппы, ничуть не помогало. Хотелось верить, что он таким образом пытался составить впечатление о моем уровне на основе более скудного объема информации. Вот только то, что он сказал мне за дверями зала, разбивало иллюзии вдребезги.
– Повторяем вчерашний кусок. Формируемся в группы по шесть человек, – негромко велел Кифер, отворачиваясь к зеркалу.
После новой сегодняшней связки мы были, мягко говоря, в мыле. И вместо того, чтобы выполнить приказ Кифера незамедлительно, кто-то тяжело оперся о колени, кто-то прислонился к стене. Мне пот натурально заливал глаза. Щипало нещадно, но сколько я ни терла запястьем лоб – ничего не выходило. Кифер со своим сверхэнергичным подходом к делу загонял нас до такой степени, что хотелось растянуться прямо на полу. Но, в отличие от остальных, я знала, что выказать сейчас усталость станет фатальной ошибкой.
– Он никого не критиковал, – шепнула мне Света, перестраиваясь. – Это и есть самое жуткое. Он просто смотрит и делает выводы. Не удивлюсь, если по окончании испытательного срока Кифер отдаст Мерхееву список на увольнение.
За все то время, что мы танцевали перед Кифером, в классе не прозвучало ни единого слова критики. Только счет, короткие указания, щелчки пальцев и бесконечные «еще раз». Сначала ребятами это воспринималось положительно, но потом начало всерьез пугать. Когда нет критики – все или совсем плохо, или отдано под твою собственную ответственность. А последнее ужасно нервирует.