Бывшие. Последний шанс - стр. 20

— Отравилась… чем-то.

— Я так и понял, — иронично отзывается он. Вот только взгляд выискивает во мне что-то, что Самсонов, со своей идиотской настойчивостью гарантированно найдёт. Рано или поздно. — Дойдёшь до машины?

— Да.

Даже язвить пропадает всякое желание. Хочется лечь, свернуться клубком и просто лежать. Желательно, под пледом и недели две — по заверениям интернета токсикоз должен закончиться именно тогда. Или не закончиться вообще.

Самсонов отдаёт мне сумку всё с тем же взглядом и поддерживает под локоть, пока я вышагиваю из снежной мешанины на грунтовку. Вот только на следующем же метре небольшой, но всё-таки каблук подламывается. Подождав, пока я восстановлю равновесие, Самсонов с каменным лицом разворачивается и собирается…

— Нет! — Последнее, что мне сейчас нужно — болтаться у кого-то на руках. Тем более, если это его руки. — Тебе далеко не двадцать, чтобы я была уверена в своей безопасности.

— Серьёзно думаешь, что это смешно? — Выразительный светлый взгляд с моего лица опускается на ладони, которыми я его удерживаю.

Вообще ни разу. Потому что он заводит их мне за спину, заставляя прижаться к своей груди. Аккуратно и легко удерживая за запястья. Наклоняет голову так, что между нашими лицами остаётся едва ли десяток сантиметров.

И вот почему? Почему от дурацкого, но безопасного такси меня выворачивает, а рядом с ни разу небезопасным Самсоновым тошнота трусливо исчезает, будто её и не было?!

— Романовская, ты беременна?

7. Глава 7. Олеся

— Нет.

Нет панике и душе, трусливо сбежавшей даже не в пятки, стремящейся покинуть это дурное тело.

И вот откуда страх? Что может сделать Самсонов, узнав о своём отцовстве? Подать в суд? Так как бы в нашей стране права отцов, конечно, закреплены, но так, в порядке бреда и на всякий случай. Заставить меня выйти за него? Вариант ещё бредовее первого. Пролезть в мою жизнь без мыла на придуманных правах?

Да.

Не знаю каким местом, но чувствую, просто так Самсонов не отвяжется. И, становящийся всё более победным, его взгляд это только подтверждает. А ещё руки, одна из которых уверенно касается щеки, а вторая приобнимает чуть выше талии.

Боится, что сдавит, и меня вывернет прямо на него?

Увы, похоже, что в его голове совсем другие мысли.

— От меня. — Трижды увы, но это не вопрос.

Нет вопроса и в торжествующей улыбке.

— Мелодрам пересмотрел? — Усмешка ненатуральная даже для меня, про Самсонова я вообще молчу.

Правда, молчу недолго.

Испуганный взвизг вырывается, когда этот припадочный всё-таки подхватывает меня на руки и кружит, даже не сбившись с дыхания.