Бывшему слова не давали, или Огоньку не найдется? - стр. 37
8. Глава 7
Очнулась резко, словно выныриваю из-под толщи воды, хватаю ртом воздух и открываю глаза. Незнакомая комната и чуть приглушенный свет. Сажусь на диване и спускаю ноги. Последние события проносятся в памяти, и я хватаюсь за грудь, осматриваю себя на предмет возгорания одежды. Платье цело и даже без подпалин. Что, бездна побери, происходит и где я?!
‒ Ты все еще в ресторане, это гостевая комната для отдыха, ‒ знакомый голос, от которого у меня учащается, и так, бешеное сердцебиение. Я медленно поворачиваюсь к окну, где, скрестив руки на груди, стоит Ардариан, стоит спиной ко мне, смотрит в окно, словно там происходит что-то более интересное. От него веет холодом, голодом и странным напряжением… и почему я это чувствую. Наши соприкосновения эмоциями должны были оборваться еще тогда в тот злополучный день.
‒ Что ты здесь делаешь? Где Эль?
‒ Тебя только это интересует? ‒ он резко повернулся ко мне, и я впервые за те несколько раз наших мимолетных встреч увидела на его лице эмоции, злости, ненависть и какой-то обреченности. ‒ Где твой любовник?
‒ Не твое дело кто он мне и ни смей повышать на меня голос, ‒ я встала, чтобы не смотреть на него снизу вверх, ‒ не имеешь право.
Внутри опять разгорался пожар, который больно жегся внутри груди. Ардариан быстро оказался напротив:
‒ Я имею право на многое, птичка, ты даже не представляешь на что, ‒ я чуть не вздрогнула, когда услышала его едкое «птичка», когда-то он называл меня так нежно…
‒ Мне противно находится с тобой в одной комнате и дышать одним с тобой воздухом, ‒ сказала я, повернувшись к двери, ‒ ты мерзкий предатель. Держись от меня подальше.
В следующую секунду я повисла пришпиленная к стене рукой дракона. Ногами попыталась достать до пола, но не получалось. От удушья темнело в глазах. Его лицо очень близко, сверкающие каменьями синие глаза, в которых бушует пламя, что странно. Мне кажется, что он принюхивается, трепещут тонкие ноздри, аристократичного носа. Его губы почти касаются моего уха, жаркий шепот от которого мурашки по телу и слабость внутри:
‒ Когда-то тебе не было противно принимать меня в себе Мири. Можно обмануть словами, но не чувствами.
Извернувшись, я резко пнула его по ноге, попала по костяшке. На лице дракона недоумение, а я уже бью его кулаком вбок, чуть не сбивая руку, таким твердым он оказался. Он разжал пальцы, и я падаю на пол, кашляю. Обидно, что все мои удары ему как комариные укусы. Зато огонь внутри перестал жечь. Поднимаю на дракона слезящиеся от боли глаза:
‒ Скотина! Я убью тебя, положу все силы на это, если ты еще раз дотронешься до меня.