Бывшая сына. Запретная страсть - стр. 6

Мотор урчит, и мы выезжаем на трассу. Я включаю радио, чтобы заполнить тишину, и надеюсь, что музыка сможет отвлечь меня от ее присутствия.

Но это не помогает.

Вика начинает говорить и ее голос, ее бурлящая жизнерадостность завораживают меня. Она говорит о том, как оформляла витрину на работе и разрывалась между выбором украшений, о об их с Сергеем недавнем походе на выставку цветов и предстоящем Новом годе.

– А вы часто катаетесь на лыжах? – спрашивает она, глядя на меня с любопытством.

– Каждый год, – отвечаю, не отрывая взгляда от дороги. – Это наша с Сергеем новогодняя традиция, разве он не говорил?

– Нет, просто сказал, что вы хотите отметить праздник вне дома. Но это здорово! У нас в семье не было таких традиций. Мама всегда работала, а я… ну, я с детства привыкла быть сама по себе.

Я краем глаза замечаю, как она улыбается, но в ее улыбке есть что-то грустное.

– А теперь у тебя есть Сергей, – говорю я, пытаясь напомнить себе, что она – не моя.

– Да, – отвечает она, и ее голос становится счастливее. – Он, кстати, и вам не разрешает называть его Сережей?

– Никому, без исключений, – ухмыляюсь я. – А что, ты пыталась?

– Ага, – весело улыбается Вика. – Видели бы вы, как он надулся! Как ребенок.

Я качаю головой, представив себе эту картину. Мой сын был Сережей ровно до семи лет, пока не пошел в первый класс и не решил, что отныне он – Сергей. Естественно, я не воспринял ребенка всерьез, но он закатывал мне такие истерики, что в конце концов приучил называть его именно так, как хотел он, а не я. Упрямством он пошел в свою мать.

В какой-то момент тишина повисает в машине, и я чувствую, как напряжение между нами становится почти осязаемым.

– У вас, должно быть, потрясающие отношения с сыном, – говорит Вика через пару минут, снова начиная разговор.

– Мы через многое прошли вместе, – отвечаю я, стараясь не уходить в детали.

Она кивает, ее взгляд остается прикованным к пейзажу за окном.

– Это видно. Сергей часто говорит, как сильно вы его всегда поддерживали. Не все родители умеют выстраивать дружбу с ребенком, а вы сумели.

Я резко переключаю передачу, чтобы не дать себе увлечься воспоминаниями.

– Это нормально, – говорю я. – Каждый отец хочет лучшего для своего ребенка. Я был молодым отцом и воспитывал его один. Приходилось учиться на ходу и я в какой-то момент решил, что если буду обращаться с ним, как со взрослым, и буду доверять ему самому принимать решения, то мы будем лучше ладить.

– Мудрое решение, – говорит она, ее голос становится тише.

Мы проезжаем половину пути, и я понимаю, что разговоры становятся все сложнее. Чем больше она рассказывает о себе – о детстве, о матери, которая растила ее без отца, о своей любви к цветам, о том, как она мечтает открыть свой магазин, – тем больше я чувствую, как меня тянет к ней.