Бывшая любовница - стр. 50
Закралось у Маши подозрение, что дорогой шеф непрост, ох. как непрост, если среди таких особ как рыба в воде, но ни времени, ни сил анализировать не осталось. Шла рядом, стараясь не пялиться на окружающих и изображала уверенность, которой и в помине не было.
А в голове все вертелось, это он здесь, из этих, что ли, собирается ее кое с кем знакомить? Люди все нужные??? Может, все же из персонала или организационной команды? Те да, нужные...
- Мария Владимировна, не тряситесь так, - услышала невозмутимый арийский голос у самого уха. - Не на заклание идете. Выше подбородок, белый костюм вам очень к лицу. И помните...
Паническая мысль метнулась в мозгу, отдалась внутренним холодком:
«Пленных не брать!»
Мама дорогая... Но Маша рефлекторно подобралась, выпрямляя спину, и сдержанно улыбнулась.
- Так-то лучше, - снова послышался голос шефа.
Он скосился на нее, покровительственно кивнул, и выдал:
- Расслабьтесь уже, мы пришли. Сейчас знакомиться будем.
***
Последние полгода дались Андрею особенно тяжело. Не физически, эмоционально. Эмоционально и раньше-то было неуютно, а после того выкидыша все делалось только хуже. Особенно после того, как сорвалось ЭКО.
Депрессия жены, это существование, как на заряженных напряжением полюсах.
Ему было жаль ее. По-человечески жаль. Но нельзя же...
Черт побери! Нельзя же постоянно насиловать всех кругом! Достало! Дай, бл***, передышку! Тошно же!
На работу бы, что ли пошла, чем дом лизать! Хоть отвлеклась немного. Потрепалась бы там своими тряпками. Так нет же...
А жить с Анной становилось невозможно. Теперь она его постоянно контролировала, звонки чуть не по десять раз в день, куда пошел, зачем, с кем. И попробуй не ответить! Тут же начиналось!
Он чувствовал себя загнанным в клетку, обездвиженным, связанным, кастрированным морально. Один раз заикнулся о том, чтобы развестись по-хорошему, у нее началась истерика.
А после этого он имел нелицеприятный разговор с ее дядькой, Борисом Николаевичем. Андрей тогда чуть не сорвался. Потому что на человека можно давить только до определенного предела, дальше пойдет обратная реакция.
Еще тогда он почувствовал, что подошел к этому пределу слишком близко, и все-таки, это невозможное. мучительное для обоих состояние продолжалось.
***
Очередной угрюмый вечер. Не глядя проглотил ужин, вкуса которого не почувствовал. Потом сидел в гостиной, мрачно уткнувшись в телевизор. Отгородиться, иначе нечем дышать. Дистанцироваться, закрыться в себе, так было легче.
А по новостям показывали репортаж с Московского Инвестиционного форума. Смотрел, потягивал пиво. И вдруг дернулся, словно его раскаленным штырем проткнули. Машка! Машка была на экране... Его Машка!