Размер шрифта
-
+

Бывает и так - стр. 9

Их осталось трое. Но им не суждено было долго идти втроём. Поздним вечером они в очередной раз сидели у догорающего костра. Дрова медленно превращались в кучку раскалённых углей и золы, а размеренно текущий разговор – в череду задумчивых взглядов и затянувшихся пауз. Второй из оставшейся троицы загляделся в бездонное небо, которое тёмным бархатным колпаком нежно накрывало засыпающую землю.

Величественная красота бесконечного пространства завораживала. Но вдруг будто мощный электрический разряд пронзил его тело… Глазам стало больно от невиданного ярко-голубого сияния. Великолепная звезда полоснула по диагонали через весь небосвод и упала где-то совсем неподалёку. Это был один миг, всего лишь миг, очаровавший его и погрузивший в трепет. И Второй устремился искать свою несравненную звезду, скатившуюся, казалось, за соседний лес.

Он искал её всю оставшуюся жизнь. Его встречали в этих местах измождённым стариком с длинной белой бородой и воспалёнными, глубоко запавшими, обезумевшими глазами. Он ходил по окрестным деревням с огромным посохом, зажатым в жилистой дрожащей руке, и худосочной полотняной котомкой за сутулой спиной. Местных жителей он бесконечно расспрашивал о некогда упавшей где-то здесь загадочной звезде.

Вначале над ним только безобидно посмеивались – мало ли бродит по земле всяких чудаков, и не таких видывали. Иногда его скудно кормили, пускали в дом, слушали, улыбаясь, его удивительный рассказ о прекрасной звезде. Изредка, в непогоду, ему позволяли оставаться на ночлег.

Шли годы, его постепенно стали считать больным стариком, скатывающимся к неизбежному сумасшествию. Уже, от греха подальше, ему не давали переступить порог обитаемого жилища. Женщины, завидев его на дороге, прятали по домам играющих на улице ребятишек, наглухо запирали ворота и калитки.

А потом кто-то – то ли случайно, то ли по злому умыслу – распустил слухи, будто он проклят на вечные скитания. Якобы в благополучные дома, где останавливается, он приносит несчастья, а деревню, приютившую его по доброте душевной, одаривает многолетним голодом и неурожаем. К тому же, говаривали досужие люди, от его безумного пронизывающего взгляда дохнет скотина, а дети начинают хворать.

Теперь его стали гнать отовсюду. Мечтать о ночлеге в ненастные ночи уже не приходилось. При его приближении цепные собаки как по команде поднимали вой, а дети, громко хохоча и дразнясь, беспрепятственно бросали в него палки и камни.

Второй умер тихо, привалившись к плетню на окраине одной маленькой деревушки. Несколько самых сердобольных и богобоязненных сельчан отнесли его легковесное, настрадавшееся тело за деревню, на опушку леса, выгоревшую когда-то, как говорили старики, в результате жуткого пожара.

Страница 9