Бюст на родине героя - стр. 14

Откуда мне знать? Я пожимаю плечами. Впрочем, думаю, откуда у нас мог взяться американский жмурик, и отмечаю про себя, что таможенник назвал скелет человеком. Впервые за время затянувшегося шмона ко мне возвращается чувство юмора. Страх исчезает. Не пустят так не пустят. Видали мы эту Америку!

Тройка совещается, и старший принимает решение:

– Давайте-ка позовем Серегу, пусть он посмотрит.

Короткий разговор по «уоки-токи». Появляется Серега, молодой расхристанный парень, в рубахе, расстегнутой чуть ли не до пупа. Впрочем, лицо славное и неглупое. Держится независимо, явно не подчиненный никому из троих в сером.

– Чего у вас там? – Из заднего кармана джинсов Серега извлекает пачку «Мальборо» и зажигалку, закуривает и только после этого смотрит на экран. Картинка вызывает у него веселое изумление, он присвистывает и изрекает: – Ни хрена себе!

Налюбовавшись скелетом, Серега читает бумаги. Остальные участники сцены – таможенники и я вместе с ними – следят за выражением его лица. Оно абсолютно бесстрастно. Он читает второй раз, медленнее и внимательнее – видно, как глаза перебегают со строки на строку, – прищелкивает пальцами, отрывается от бумаг, кладет их на конторку, задумчиво смотрит в потолок. Мы напряженно следим за ним.

Наконец Серега давит в пепельнице недокуренную сигарету, смеется и говорит:

– Да хер с ним, пускай везет.

Напряжение мгновенно спадает, таможенники улыбаются. Я чувствую, что мои губы тоже растягиваются в улыбке. Кстати, к кому относится «хер с ним» – ко мне или к скелету? Какая разница – главное, что обошлось. Ай да Серега, пришел и все решил! Скелет исчезает с экрана, коробка выплывает из просвечивающего аппарата, я хватаю ее и бережно кладу на свою тележку.

– Мне можно идти? – спрашиваю я у своего таможенника.

– Идите, идите, вы и так очередь задержали, – говорит мой таможенник.

Я разгоняю тележку и, позвякивая контрабандными баночками икры в кармане, быстрым шагом устремляюсь к барьеру «Аэрофлота», к таинственным, исповедального вида будочкам паспортного контроля, к роскошному закордонному магазину дьюти-фри, к «боингу», который унесет меня в Америку.

Сильно забегая вперед, признаюсь: я обалдел, ошалел от Америки. И знаете, больше всего от названий городов, где побывал, и улиц, по которым бродил. Названия, с детства знакомые по книгам, литературные символы, картонные декорации, в которых жили в моем воображении герои классики, знаменитых полицейских и детективных романов. И вот на тебе – все это настоящее, все это я вижу собственными глазами, могу обнюхать и потрогать руками. И нюхаю, и трогаю.