Быть женой древности крылатой - стр. 19
6. Глава 6. Сожрать постороннюю
Абель опустил нас у входа в дом, медленно сдвинул вбок створки дверей, скорость в этом деле точно не была нужна — дерево скрипело и с трудом поддавалось усилиям. Внутри царил полумрак, но и так было видно, что помещение небольшое, но достаточно уютное. В воздухе плясали частички пыли, и я понимала, что уборки не избежать. Если я, конечно, и правда решилась остаться здесь хотя бы ненадолго.
Это было неожиданно для меня, сумасшедший день, совсем мозговыносящий, но… почему бы и не остаться?
Причем остаться не ради каких-то отношений, насчет которых еще ничего не понятно, только то, что случилась ошибка. А ради впечатлений! Ради гор и сладко-пряного воздуха, от которого немного кружилась голова, ради невозможно зеленого леса и древних построек. Ну и ради куража. Хоть и страшные здесь монстры, но не страшнее шатких камней под ногами при спуске и покрывшегося льдом на высоте снаряжения.
И вообще, на работе меня не ждали, уволилась как раз перед этой поездкой. Родители знали, куда я отправилась. Время возвращения я не оговаривала и обратный билет пока не брала. Упустить такое приключение? Нет уж!
От принятого решения я перестала дергаться по мелочам. Все, можно заякориться и разбить лагерь, так сказать.
Так что в дом-башню я входила с более оптимистичным настроем.
Напротив входной двери — по другую сторону комнаты — тоже был дверной проем. Абель первым делом направился в ту сторону, чтобы открыть и все проветрить. А я продолжила осматриваться: широкая лестница вела на следующий этаж, под лестницей расположилась кладовая. Одна часть комнаты была поднята чуть выше основного уровня пола, а поверхность устлана мягким войлоком. На старых голых циновках, конечно, сидеть было бы неудобно, но если набросить сверху матрасики и постелить одеяло, а потом и подушек добавить, то этот угол превращался в уютную гостиную. Напротив была кухня, здесь, наоборот, к той части, где стояла допотопная печь, приходилось спускаться — целых четыре ступеньки.
Башня стояла заброшенной лет десять, не меньше, паутина на потолке имелась, дохлые мухи валялись, но следы пребывания людей остались до сих пор. Не все забрали с собой. Рисунок ребенка, приклеенный на стену, осколки чашки, оставленные кухонные полотенца и какая-то посуда, сухой цветок под стеклом в рамке и многое другое. Здесь не убирали, просто унесли самое нужное, а мелочи оставили…
— Почему ты не хотел сюда приходить? — спросила я у Абеля.
Пока я заглядывала в углы, он развил активную деятельность: открыл все окна на первом этаже, вышел за задний двор и уже через пару минут вернулся с деревянными брусками — неровными, потрескавшимися от времени. Бруски он оставил рядом с печью, нырнул за шторку рядом с кухней, на которую я не обратила внимания. И уже оттуда я услышала его ответ: