Быть женой чудища закатного - стр. 2
Неплохой план. Отличный! Лучшего пока не было. Сидеть на месте мне никак нельзя!
Точнее так: в лаборатории мне сидеть нравилось, была бы моя воля, я бы вообще никуда не выходила. Мне не одиноко в одиночестве, у меня столько интересных идей!
Правда, хочется добраться до центральной библиотеки Аполиса…
Мастерить ловушки и простенькие дурацкие штуки на манер тех, которые напевают голосами птиц или гоняют воду по кругу, это не предел моих возможностей! И денег за это дают маловато. А вот в Аполисе, или и того заманчивее – в Гелиополисе, и книг больше со схемами, и мастера набирают учеников…
– Клио, извини, что мать на тебя накричала.
Я почти не услышала шагов, но даже не вздрогнула, когда раздался голос. Привыкла, что Наум приходит сразу же после нэары Димитры.
– Тетушка была очень любезна и послала меня к Сумраку на ужин, – откликнулась я, но открывать дверь даже Науму не стала.
Впрочем, с ним еще можно было разговаривать. Он был всего-то на пару лет меня младше, и мы часто общались. Раньше. Когда бабушка была жива, а нэара Димитра, я ее тогда называла тетушкой, не решила прибрать весь дом к своим рукам.
Ну конечно, зачем мне – сумасшедшей затворнице, обложившейся книгами и другим мусором – двухэтажный каменный дом на второй синикии Аполиса. С семейным камнем. Еще и рядом с побережьем. Какая расточительность!
Я сама виновата, конечно, во всем.
Бабушка болела, хотя и не показывала, что слаба здоровьем. И когда смерть забрала ее, я замкнулась в себе. Не возражала, когда тетушка приехала, чтобы помочь с церемонией прощания. И потом взяла на себя управление скромным оливковым садом, все-таки родная кровь. Да и мне все эти хлопоты казались такими ненужными. Для меня важными были лаборатория и дедовы записи.
Я не обращала внимания на то, что в дом перебралась вся дальняя родня. От меня же не убудет. Мне достаточно было моих комнат и соседства книг.
Но потом меня неожиданно выселили в самый дальний угол. Ведь там удобнее устроить лабораторию. Так-то да… Тогда я хотела возразить, вот только не знала, как это сделать. Общение – это не то, что я умею делать хорошо. А тут еще и ошалела от чужой наглости.
А потом и доля дохода от сбора оливок перестала попадать мне в руки. И вообще оказалось, что я много ем и слишком мягко сплю, а денег в доме нет. Хотя моя милая бабушка говорила, что на сыр с лепешкой у меня будут средства всегда.
– Но ты ее тоже довела! Имей совесть! – попытался достучаться до меня Наум.
Я в ответ запрокинула голову и рассмеялась.
– Эта самая совесть умерла в жутких корчах, как только вы начали растаскивать имущество, которое вам и не принадлежало!