Быть Хокингом - стр. 33
В результате о Стивене заговорили в научных кругах, что помогло ему определиться с темой диссертации на соискание ученой степени в области астрономии.
Моя единственная встреча с миссис Мэтьюс произошла при описанных ранее обстоятельствах на не очень удачном собеседовании в 1962 году, поэтому я не надеялась на благоприятный исход. В конце осени 1964-го я пришла к ней в шесть часов вечера, как было назначено секретарем. Я с замиранием сердца постучала в обитую сукном зеленую дверь, отделяющую ее квартиру в Ридженси-хаус от административной территории колледжа. Миссис Мэтьюс, видимо, почувствовала мою нервозность с того момента, как я переступила порог. Она предложила мне сесть, закурила и взяла стакан хереса. «Что случилось? – начала она разговор, хмурясь и глядя мне в глаза с искренним беспокойством. – Не бойтесь, я вас не съем!» Я вдохнула поглубже и приступила к описанию ситуации: моих отношений со Стивеном, его болезни, прогноза и наших планов, которые заключались в том, чтобы как можно лучше воспользоваться остающимся у нас временем. На протяжении моего рассказа она не сводила с меня глаз, но ее лицо ничего не выражало. Выслушав мою историю от начала до конца, она сразу перешла к делу.
Помимо щенячьего восторга от ежедневного общения и продолжительного любовного воркования, в таких беседах у нас со Стивеном было место и обсуждению наших планов.
«Вы, конечно же, понимаете, что в случае вступления в брак вам придется жить вне колледжа?» У меня немного полегчало на душе – ведь это был не категорический запрет; я уверенно кивнула, поскольку уже выяснила все, что требовалось. «Да, я знаю, – ответила я. – Есть свободная комната в частном доме на Платс-Лейн». «Ну, в таком случае, все в порядке, – ответила миссис Мэтьюс, не отрывая взгляда от углей на каминной решетке. – Продолжайте в том же духе и постарайтесь воспользоваться своим шансом наилучшим образом». Она помолчала, а затем заговорила каким-то особенно рассеянным тоном, признаваясь, что и сама была в похожей ситуации. Ее муж также страдал тяжелой формой инвалидности. Она прекрасно понимала, как важно в таких случаях действовать по велению сердца. Она также была согласна с моим отцом в том, что мне необходимо окончить колледж. Она предупредила, что меня ждет нелегкое будущее, и пообещала свое всемерное содействие, начиная с уведомления профессора Вэри о своем согласии.
Преодолев главное препятствие, я должна была договориться о проживании на Платс-Лейн, что прошло гораздо легче. Хозяйка квартиры миссис Данхэм с готовностью согласилась уступить мне мансарду на третьем этаже; и она, и ее муж оказались гостеприимными и терпеливыми хозяевами. «Терпеливыми» – поскольку ни разу не пожаловались на то, что я узурпировала их телефон, находящийся в кабинете на первом этаже. Стивен разузнал способ, которым можно было звонить мне за четыре пенса – такова была стоимость местного соединения между Кембриджем и Лондоном. Безлимитные звонки дали нам возможность говорить друг с другом каждый вечер так долго, как нам хотелось. Помимо щенячьего восторга от ежедневного общения и продолжительного любовного воркования, в таких беседах было место и обсуждению наших планов. Болезнь постепенно стала восприниматься нами как незначительный фоновый раздражитель: мы говорили о карьерных планах, о доме, о приготовлениях к свадьбе и о нашей первой поездке в Соединенные Штаты на летние курсы в Корнелльском университете, штат Нью-Йорк, которые начинались через десять дней после запланированной нами даты свадьбы.