Быть - стр. 2
–Но почему тогда все остальные не замечают фальши Глоба? – девушка подошла вплотную к помощнику и положила руки ему на плечи.
– Ты много знаешь людей, которые в эпоху доступности всего, что только способен выдумать ваш мозг, будут бродить по пустым полям и нюхать цветы? – вопросом на вопрос ответил помощник и обнял девушку за талию. – Ты можешь получить все, что угодно. Любые чувства и ощущения. А ты ищешь странности, – Нортон почти шептал. Он наклонился к Инге, прижимая ее к себе все ближе. Она почувствовала тепло его дыхания, тяжесть сильных ладоней, лежащих на талии. Жар его тела…
Нет, это слишком! Кажется, нейросеть решила, что ей не хватает секса.
– Выход! – громко скомандовала Инга. Нортон и алтайская степь исчезли, на несколько секунд сменившись серым небытием, посреди которого светились буквы: «Добро пожаловать в Интрамурос. Пожалуйста, подождите, осуществляется процедура выхода».
«Интрамурос», или, в переводе с латыни, «внутри стен», стал виртуальным убежищем для запертых в карантине остатков человечества во времена Эпидемии, когда вымерло больше восьмидесяти процентов населения планеты. Глобальная виртуальная вселенная, в просторечии Глоб, наконец, выпустила Ингу.
Открыв глаза, она некоторое время лежала неподвижно. Запах ванили и мяты еще, казалось, витал в воздухе, а колыбель уже с противным чавкающим звуком всасывала контактный гель. Обруч, придерживающий голову во время пребывания в Глобе и плотно прижимающий затылочный разъем к контактной пластине, со щелчком разошелся и исчез в стене. Инга села и, подождав, пока колыбель трансформируется в душевую, поднялась на ноги и включила душ. Горячие струи воды больно били по телу, смывая остатки геля и воспоминаний о степях Алтая. Больше трех минут эту приятную, хоть и сродни мазохизму боль она себе позволить не могла. Безусловного базового дохода1 хватало лишь на самое необходимое – еду, оплату квартиры, воды и электричества. Все, естественно, по социальным нормам. Если хочешь больше – нужна работа. А с работой было тяжко. Вне стен ее не было в принципе. Да и в Глобе с каждым днем найти ее становилось все тяжелее. Слишком многое из того, что раньше делали люди, теперь брали на себя нейросети. Инга была дизайнером вкусов. Именно она отвечала за вкус самых популярных продуктов в пищевых принтерах по всем небоскребам Московской агломерации. Но с недавних пор ее на работе тоже заменили сетью, и она осталась на базовом пособии.
Покончив с душем, она вышла из ванной. Бросив использованное полотенце в бак для переработки, она достала из стенного шкафа комбинезон.