Быстрее империй - стр. 42

Идея была красивой. Кажется, в «Дне Триффидов» зрячие подавали своим знак – прожекторный столб в небо. А бедняги ослепшие его не видели. Но я подумал, что опубликуй мы серп с молотом, у нас куда больше будет шансов встретить специалистов не в химии, а в иной области знаний. В области слежки там, проведения допросов в усиленной технике, или чего похуже.

– Знаешь, мы и с тобой-то с трудом понимаем друг друга, – заметил я. – А если сюда навалятся желающие перекроить мир по собственной мерке, одни по Толкину, другие по серпу с молотом? Мы просто увязнем в грызне.

– Не хочешь делиться властью? – усмехнулся Тропинин.

– Не хочу превращать мечту в окрошку, – сформулировал я. – Те, кому интересна именно Америка, и так окажутся здесь. Если их тут нет, значит, таковых нет в принципе, или они занимаются другими делами. Вот и пусть себе занимаются. А то, узнав, что у нас всё на мази, навалятся любители халявы.

– Точно, – усмехнулся Тропинин. – Уселся на мешке свободы и не желаешь делиться.

У меня были аргументы и посерьезней.

– Хорошо, сказал я приглушенным голосом. – Тогда подумай вот о чём. Ведь это не мы найдём кого-то, это нас по твоей милости найдёт всякий, кто пожелает. Например, какая-нибудь полиция времени.

– Ты же не верил в её существование.

– Но меня же забросили сюда какие-то гоблины? – возразил я. – Так что ничего нельзя исключать.

***

Корабли изредка обменивались знаками. Свод наших сигналов был, наверное, самым кратким в истории флота. Красная тряпка означала проблему и необходимость сближения, но пока все давали отмашку белой, а значит нужды в переговорах не возникало. Все, кто мог мне понадобиться в пути, штаб и туземная гвардия присутствовали на флагмане. Флагманом, понятно, стал «Онисим». Окунев иногда украдкой поглаживал затёртые до блеска перила фальшборта. Он любил старый галиот.

– Прощаешься? – как-то спросил я капитана.

– Почему? – дёрнулся тот. – Старик ещё побегает, не сомневайся. Заменим кое-где обшивку, мачты, такелаж. А набор крепкий, лет десять ещё выдержит.

– Не хотелось бы потерять его. Легенда можно сказать. Давай, когда город поставим, вытащим кораблик на берег и установим на набережной как памятник.

Подобной блажи товарищ понять не мог. Памятников в России пока что не ставили. Тем более кораблям. Разве что ботик Петра где-то гнил в сарае. Вот и всё наследие.

– На земле он быстрее рассыплется, – возразил подошедший Березин и не удержался от похвальбы. – А неплох, мудрёнть, получился кораблик-то!

– Неплох, – согласился я. – Вот и остальные бы так.

– Ну, так! – усмехнулся Березин. – Кабы, мудрёнть, без спешки строить, да дерево подходящее найти. Дело-то нехитрое.