Были и небыли. Книга 1. Господа волонтеры - стр. 65
– О любви не смейте говорить, слышите? Ни с кем!
И опрометью бросилась в дом, высоко, по-детски взбивая коленками подол легкого платья.
За чаем все весело подтрунивали над Федором: после бани он подстриг бороденку, и клинышек ее торчал, как запятая. Дети прыскали в ладошки, да и взрослые с трудом сдерживали смех, а Федор сердился.
Владимир к столу не вышел, сочтя за благо отоспаться. А слегка помятый Сергей Петрович пришел, чуть запоздав, и благодушно подремывал в кресле.
– У вас чудно, чудно! – восторгалась Полина Никитична. – Удивительно ароматное варенье и покоряющая непринужденность.
– Ваши комплименты, тетушка, несколько напоминают перевод с иностранного, – улыбнулась Лизонька.
– Я от чистого сердца, голубушка Варвара Ивановна. От чистого сердца!
– Я так и поняла, Полина Никитична, – серьезно сказала Варя. – У нас сегодня день открытых сердец.
– Прекрасная мысль, – подхватила Лизонька. – Открытые сердца – редкость, не правда ли, Аверьян Леонидович? Что это вы примолкли, как побритый? О, простите, Федор Иванович, я оговорилась. Я хотела сказать, как прибитый.
– Я понимаю, это тоже перевод, – проворчал Федор, покраснев.
Он побаивался смотреть на Лизоньку, а если и поглядывал, то тогда лишь, когда был уверен, что она этого не заметит. А так как смотреть на нее ему очень хотелось, то он все время боролся с собой и мрачнел еще больше.
– Ваше сердце не пытались сегодня открыть, Аверьян Леонидович?
– Оно у меня всегда открыто, Елизавета Антоновна, – нехотя отшутился Беневоленский. – Причем настежь: там всегда сквозняк.
– Смотрите же не застудите его, ветреный мужчина.
– А я забыла во дворе книгу. – Маша внезапно вскочила.
– Успеешь взять потом, – сказала Варя.
– Успею, но она отсыреет, – резонно пояснила Маша и вышла.
– Очень славная девочка, – заметила Полина Никитична. – Такая непосредственность – просто прелесть! Она где-нибудь училась?
– Машенька закончила Мариинскую гимназию. Я предпочла бы пансион, но она мечтает о курсах.
– Фи! Эти современные курсы…
– …готовят синих чулков, – подхватила Лизонька.
– Курсистки курят, – сказал проснувшийся Сергей Петрович. – Это мило, но как-то не очень привычно.
– Тянет похлопать по плечу и сказать: «Нет ли у вас папиросочки, любезная?» – снова добавила Елизавета Антоновна. – Некоторые женщины ценят и такой знак внимания, дядюшка, так что хлопайте смело!
После чая хозяева предложили осмотреть датских гусей, заведенных еще при маме: просто пришлось к слову. Варя, призвав на помощь Ивана, давала пояснения, гости вежливо восторгались, скрывая зевоту, и Беневоленский постарался поскорее отстать. В одиночестве бродил по саду, не желая признаваться даже в мыслях, что ищет Машу. Но Маши нигде не было. Аверьян Леонидович загрустил и направился в свой Борок.