Были 90-х. Том 1. Как мы выживали - стр. 25
Декабрь 91-го выдался очень тяжелым, в магазинах были только килька в томате, морская капуста, макароны и, кажется, уксусная кислота. Естественно, из такого незамысловатого списка продуктов ни одно праздничное блюдо приготовить было нереально. Но выход все же нашли. Отец моей жены работал в автомастерской и вместо денег за ремонт пробитого радиатора для 24-й «Волги» взял с ее владельца засушенные грибы. Их-то мы на Новый год и приготовили. Шампанское тогда достать даже не пытались, вместо него было немного вина, оставшегося с каких-то предыдущих торжеств. Что-то еще удалось достать по талонам.
По традиции, Новый год мы встречали большой семьей: приехали наши родственники со всей области, с других городов. Приехал двоюродный брат из Душанбе, куда его, инженера по радиоэлектронике, распределили после окончания института. И тетка из Нижнего Ломова, работавшая в ту пору на маслодельном заводе. Она помогла с заготовками, а потом решила пройтись по магазинам, вдруг что еще для праздничного стола попадется. Вернулась удивленная: «У вас даже сливочного масла нет?! Да у нас на заводе все холодильные склады им забиты, не знаем куда девать! Как же так?!»
Вот и мы до сих пор себя спрашиваем: «Как же так-то?» Заводы и фабрики работают в привычном режиме, все склады забиты продуктами, а в магазинах – пустые прилавки… Потом, когда в первых числах января отпустили цены, в магазинах внезапно все появилось. Пусть и в десять раз дороже, но зато стало реально купить колбасу разных сортов, рыбу, шампанское. И пресловутое нижнеломовское масло.
Кстати, тот Новый год был последним, который мы встречали все вместе. Дальнейшая жизнь разбросала всех так, что о судьбе некоторых родственников мы даже и не догадываемся. Двоюродный брат со своей женой вернулся из Душанбе в апреле 1992-го, когда там стали серьезно притеснять русское население. В Пензе он пытался открыть свой бизнес, связанный с радиоэлектроникой, ездил челноком в Польшу, но после нескольких встреч с крепкими ребятами в спортивных костюмах, пытавшимися загнать его под свою «крышу», отошел от всего этого, взялся за бутылку. Брат часто любил повторять: «В мирное время». Он имел в виду период до 1991 года, потом мирного времени уже не было.
А летом 1994 года мы с женой и сыном переехали из Пензы в Тюменскую область. После сокращения из НИИ я радикально сменил профиль работы, много лет трудился на буровой установке, добывал нефть. А жена так до сих пор историю и преподает.
С переездом тоже связана одна крайне неприятная история, едва не закончившаяся трагедией. Сын тогда заканчивал третий класс. А учился он не в той школе, где преподавала его мать, а в другой – чуть подальше от дома, но это было его принципиальное условие: не хотел, чтобы мама была его учителем и классным руководителем, почему-то стеснялся, думал, из-за этого к нему будут плохо относиться в коллективе. И вот в последний учебный день перед торжественной линейкой окна школьной аудитории изрешетила автоматная очередь. Дети не на шутку испугались, приехала милиция. Оказалось, две местные группировки что-то не поделили, ну и не придумали ничего умнее, как устроить разборку на пустыре близ школьного дворика. К счастью, никто не пострадал. Просто чудо какое-то: один из учеников только-только закончил отвечать у доски и сел за парту. И сразу же грохнули выстрелы…