Была бы дочь Анастасия (моление) - стр. 19
– А-а, – говорит Гриша. – Ещё хочешь если выпить, есть у меня, запасена на всякий случай. Поеду в город, прикуплю.
– Нет, – говорю, – хватит.
– Мне-то не жалко.
– Нет, не буду.
Совсем уже на улице стемняло. Как ночь. В окне, сидим, чётко отражаемся; там, в отражении, изба такая же, и лампочка сияет в ней – чудно: на том как будто свете – на нас сюда глядим оттуда.
Потянулся Гриша и задвинул, не вставая, занавеску.
Прошёл мимо дома кто-то. Полаяли на него собаки.
– Вот на медведя так же лают… как на человека, – говорит Гриша.
– Ну, – говорю. – Как на медведя. Дядя мой, Иван Дмитриевич, – говорю, вспомнив, – к медведю в берлогу врывался. Пожалуй, что – не трезвый.
– Слышал, – говорит Гриша. – Дядька твой, другой, рассказывал. Мы как-то осень с ним охотились. Ох, и хитрушшый.
– А-а, дядя Петя. Они вместе. Только уж тот, Петро, снаружи оставался, стоял с заряженным ружьём и со взведёнными курками.
– У-у, – говорит Гриша. – Рысковый, видно, был мужик.
– За языком ходил, служил в разведке, – говорю. – Полный Кавалер Славы. Был. Царство Небесное.
Об этом, ещё о том да о другом поговорили. И дядю Петю Шадрина не раз ещё упомянули. И об охоте, о рыбалке. Но обо всём не пересудишь – всё время требует. А время – не хлеб – между всеми, всем ли не поделишь.
Стал домой я собираться.
– Пора, – говорю.
– Сиди, – говорит Гриша. – Чё тебе там, дома, делать?
– Ушёл, – говорю, – и дверь не заложил.
– Да кто там чё… Чайку попьём вон.
– Нет, – говорю. – Пойду. Протопить надо, а то ночью замёрзну… Чаю попью – не усну после – действует.
– У меня с травами, – говорит Гриша, – и с шипнягом… со цветом, с ягодами… пользительно.
– Нет, – говорю, – спасибо.
– Ну, как знашь, – говорит Гриша. И говорит: – А я на пенсию собрался.
– А что так рано, почему?
– У нас же так, как на военке: год за два.
– Ах да, в пожарке-то, и точно.
– Выйду – отметим.
– Ну – тогда уж!
Проводил меня Гриша за ворота.
Полюбовались мы с ним развернувшимся под Большой Медведицей над ельником северным ленточным сиянием. На мороз, на оттепель ли – погадали. Согласились: на мороз, мол.
Попрощались в надежде, что до скорой встречи.
Домой возвращаюсь.
Небо чёрное на юге – не цветное. В звёздах – как в наградах – Кавалер Славы.
Думаю:
Господи, не было у Тебя во мне необходимости, и без меня Полный и Вседостаточный, но призвал Ты меня, не спрашивая, хочу я этого или не хочу, быть. Чтобы показать мне мир, который Ты создал, и спросить у меня после: хорошо ли? Есть я. Подтверждаю: хорошо, – с восторгом подтверждаю. Но почему Ты призвал Флору, глухонемую от рождения? Она-то – ладно. Ну а дочь её – уродца? Не говорить, не видеть и не слышать. Не постигаю, Господи, умом