Размер шрифта
-
+

Бутырский ангел. Тюрьма и воля - стр. 4

Хочется констатировать особую точность и такого наблюдения:

«Чем ближе освобождение, – пишет Борис Земцов от лица одного из своих героев, – тем больше пугал тот мир, из которого арестант надолго выпал, в котором он был уже никому не нужен, а лишь всех настораживал, всем мешал. Мало кто в этом признавался даже самому себе…»

Кажется, уместно бросить и свои «пять копеек»:

Когда бы не тюрьма – самообман бы длился.
Ты б руки пожимал, готовые душить.
Один лишь взмах судьбы – и занавес открылся.
Распахнут балаган, в котором прочил жить.
Застольный возбуждёж и заверенья в дружбе…
Восторженность… В ответ – ухмылка и навет.
Холодные глаза, корпоратив на службе.
От тайного врага неискренний привет.
Теперь я вижу всё за роговицей глаза.
Там – аспидный клубок рептильного ума.
Лжеца и подлеца определяешь сразу.
От скольких пропастей нас отвела тюрьма!
Ты отмотал свой срок, но сэкономил годы.
Чистилище пройдя, ты качества достиг
И жизни средь людей, и подлинной свободы.
Отныне – адамант на воле каждый миг!

Ощущение свободы, которая именно «наваливается», передано в рассказе «Сладкая водка свободы». Момент выхода из зоны незабываем, как первая свадьба или… Да не с чем это не сравнить! И видишь урочище «Чёрного зверя», из которого вот только что вышел, со стороны: «Фабрика? Наверное, действительно, фабрика. Фабрика по уродованию человеческого материала. Фабрика по уничтожению личности. Фабрика жестокого, трижды неестественного отбора».

И сторожко озираешься вокруг, чутьём угадывая, что здесь, на этой нашей нынешней воле, «гуманизм и милосердие сродни импортным лекарствам, сработанным азиатами в каком-нибудь подвале», что «здания без решёток, люди не в робах, люди без дубинок, машины, дети, женщины», – всё это лишь декорация свободы…

Один из последних рассказов Земцова – «Как дед Калинин детским писателем стал» – построен по законам эпоса или сказки: герой, немолодой бывший зек, пытается издать свои рассказы в трёх местах, и отовсюду уходит после мерзопакостных предложений «добавить рассказик». Мерзопакостных, ибо довески заключаются в восхвалении тех, кто в существующей системе никакой похвалы не заслуживает: это менты, якобы способные кого-то исправить; содомиты, которые нынче в тренде; и правозащитники, никого не защищающие и защищать и не думающие.

Здесь Борису Земцову удалось сделать очень удачный взрез писательским скальпелем. Исстрадавшаяся без справедливости русская душа, истоптанная свинцовыми мерзостями нынешней жизни, лицом к лицу сталкивается с полным набором гадости, что плодится через «окна Овертона». И дед Калинин выдерживает удар. Душа русская выстояла! Обошлась без липучих компромиссов, для неё смертельных…

Страница 4