Буря - стр. 15

– Так, все, слушаю тебя.

Я повернула голову и столкнулась с вопросительным, доброжелательным взглядом.

Не зная, с чего начать, я рассказала психологу про операцию. А когда дошла до описания своих страшных больничных будней, полных ужаса и боли, то расплакалась, сама от себя не ожидая.

– И после этого вся жизнь… – я всхлипнула. – Вся жизнь перекосилась. Будто наизнанку вывернули. Я всегда, – снова всхлип, – была другой! Веселой, общительной, у меня впереди была вся жизнь.

– А сейчас? – спросила психолог, доставая из стола упаковку бумажных платочков.

– Мне очень страшно. Я будто забилась в дальний угол комнаты и плачу. И коленки у меня дрожат. Какую жизнь я тогда смогу построить?

– Вера, в каком ты классе?

– В десятом.

– Скоро выпускаться уже, значит. – Психолог подумала немного. – Конечно, в идеале тебе бы индивидуальную терапию. У меня, к сожалению, нет возможности работать с каждым учеником один на один на постоянной основе.

Я покачала головой:

– Родители мне не дадут денег. Папа считает, что мне нужно просто взять себя в руки, что я себя слишком распустила.

– Нет, Вер, вот тут ты должна очень четко понять, что ты не слабая и не распустила себя. Ты пережила тяжелое потрясение. Угроза смерти – не шутка для психики. И то, что ты продолжаешь вставать по утрам, ходить в школу или пытаться исправить свое состояние, заслуживает уважения. Если нет возможности посещать сеансы, то хочу тебе просто посоветовать идти в страх. Но разумно. Тебе нужно увидеть, что нет ничего страшного и непоправимого в ситуациях, которые тебя пугают. И подумать, что именно тебя волнует. Смерть? Но чаще всего мы боимся умереть тогда, когда чувствуем, что чего-то важного не сделали в жизни. Подумай, что ты ждешь от себя, что давно хотела сделать. И предприми шаги в этом направлении. Тогда тревога начнет отступать.

Я кивнула и, заплаканная, вышла в коридор. Было над чем подумать, но единственное, что я чувствовала, – это тоска по беззаботности, которую ощущала в тот самый день перед операцией. Как сладко я тогда потягивалась в кровати, как прекрасно было думать о будущем! А сейчас впереди виделись мрак и трудности, которые становились еще чернее и непреодолимее из-за моего внутреннего настроя.

Дома в тот вечер я взяла лист бумаги и расписала свои самые большие страхи. На белом фоне синей ручкой бешеными большими буквами было написано: «УМЕРЕТЬ В ОДИНОЧЕСТВЕ» и «ПРОЖИТЬ ЖИЗНЬ БЕЗ СМЫСЛА».

Несколько часов я сидела, глядя на эти фразы, а потом разорвала лист бумаги и выкинула его. Из глаз тут же полились слезы. Я чувствовала себя несчастной, обреченной и не знала, что делать.