Буря Жнеца. Том 1 - стр. 26
Это ведь не убийство. И она ведь даже не вспомнит. В любом случае она приговорена к Утопалкам – почему бы мне сначала не получить удовольствие? Как солдату. Танал когда-то мечтал стать солдатом – в молодости, когда его возбуждали нелепые романтические взгляды на героизм и неограниченную свободу, как будто первое оправдывает второе. В истории Летера было много благородных убийц. Например, Герун Эберикт. Он убил тысячи воров, убийц и растратчиков, порочных и нищих. Он очищал улицы Летераса – и разве не заслужил оправдания? Меньше попрошаек, меньше карманников, меньше бродяг и прочих ошибок новейшего времени. Танал восхищался Геруном Эбериктом – великий был человек. Пал от руки головореза – раздробили череп. Трагическая потеря, бессмысленная и жестокая.
Однажды мы разыщем того убийцу.
Танал отвернулся от бесчувственной женщины, поправил тунику, чтобы плечевые швы легли одинаково и ровно, потом застегнул оружейный ремень. Одно из требований куратора ко всем офицерам Патриотистов: пояс, кинжал и короткий меч. Таналу нравилась тяжесть клинков – власть, выраженная в привилегии носить оружие; остальным летерийцам – не считая солдат – это запрещалось указом императора.
Как будто мы можем восстать. Проклятый идиот думает, что победил в войне. Они все так думают. Тупые варвары.
Танал Йатванар вышел в коридор и двинулся к кабинету куратора. Второй колокол пополудни прозвучал точно перед тем, как Танал постучал в дверь. Приглушенный голос пригласил войти.
Раутос Хиванар, магистр Свободного попечительства, уже сидел напротив Кароса Инвиктада. Большой человек как будто занимал полкомнаты, и Танал обратил внимание, что куратор отодвинул кресло назад, насколько было возможно, и оно упиралось в подоконник.
– Танал, наш гость настойчиво просит прислушаться к его подозрениям. И убедил меня приложить максимум усилий, дабы разыскать источник угрозы.
– Куратор, речь идет о предательстве, измене или мы имеем дело с воровством?
– Полагаю, с воровством, – ответил Карос, взглянув на Раутоса Хиванара.
Тот, надув щеки, медленно выдохнул:
– Я бы не был так уверен. На первый взгляд нам противостоит одержимый, охваченный жадностью и поэтому копящий богатство. Причем копящий только звонкую монету, именно поэтому так сложно отыскать концы. Никакой недвижимости, никакой показухи, никакой пыли в глаза. И вот мало-помалу стал очевиден дефицит наличности. На самом деле серьезного вреда финансовой структуре империи не нанесено. Пока. Но если истощение продолжится, – Раутос покачал головой, – нам придется туго.