Буровая - стр. 34
– Уже одиннадцать, – сообщила Полинка, выразительно кивнув на своё запястье, украшенное солидными взрослыми часами «Заря» – отцовским подарком, которым подруга очень дорожила. Среди нас часы имела только она, что делало её участие в походе особенно важным, – Может, обойдёмся без лошадок?
Машка сделала кислое лицо, но судя по не особо бурной реакции была готова уступить, когда случилось неожиданное. Алька, до сих пор держащаяся подле нас бесшумной мышкой и говорящая шелестящим шёпотом, вдруг подпрыгнула на месте, захлопала в ладоши и взвизгнула на весь автобус:
– Лошадки?! Мы едем на конный двор, да?!
Немногочисленные пассажиры начали оглядываться, некоторые заулыбались.
– Ты чего?! – Машка даже испугалась, – Тише!
– Ой! – Алька прикрыла рот ладошкой, но её глаза продолжали сиять, и я впервые обратила внимание на то какого они пронзительно-синего цвета, – Я просто лошадей ужасно люблю! Больше всего на свете! Мы их увидим, да? Вот здорово!
И это её простое счастье было так заразительно, что даже насупленная Полинка слегка оттаяла. Махнула рукой.
– Ладно, лошади так лошади. Заодно в магазин зайдём. У кого сколько денег осталось?
Мы начали выворачивать карманы, звенеть мелочью и подсчитывать предстоящие траты. За этим занятием и прибыли на нужную остановку.
Алька вылетела из автобуса первой и радостно заскакала на месте, глядя на виднеющиеся поодаль длинные одноэтажные строения за невысокой изгородью. Конюшни.
– Вы тогда идите к своим лошадям, – распорядилась Полинка, собравшая с меня и с Машки оставшиеся деньги, – А я пока в магазин, чтобы время не терять. Встречаемся здесь же.
Альке повезло. Сегодня на просторном огороженном загоне перед конюшнями неспешно прохаживались сразу три лошади, и ещё одна – под седлом, бегала на длинном поводе вокруг очень худого мужчины в резиновых сапогах. Мужчина меланхолично топтался на месте так, чтобы всегда оставаться лицом к движущемуся животному, но увидев нас, выстроившихся рядком у изгороди, прекратил своё занятие.
– Сейчас прогонит, – опасливо шепнула Машка, глядя как работник конного двора неторопливо направляется к нам, ведя за собой под уздцы свою гнедую питомицу.
Я разделяла эти опасения и уже хотела предложить отступать, не дожидаясь такого исхода, когда Алька снова нас удивила. Приподнявшись на цыпочки, она закричала таким восторженным голосом, будто не сомневалась в том, что ей здесь рады так же, как рада она сама.
– Дяденька! Дяденька, а можно погладить лошадок? Пожалуйста, мы очень осторожно!
Худой мужчина приблизился. Скользнул по нам взглядом, и не сдержал улыбки, остановив его на чумазом, но белозубо сияющем Алькином лице.