Бунтари элитной академии - стр. 47
– За то, чтобы жизнь протекала по нашим правилам, – сказал он, подняв бокал.
Речь парня показалась мне странной.
– Не похоже, чтобы ты им следовал.
– Почему же? Нарушение собственных принципов вполне может сойти за правило. Главное и неукоснительное. Только идиоты соотносят их к запретам. А следовать запретам – значит поддаваться чей-то власти. Я же признаю лишь одну власть, ибо только я себе хозяин, – на мгновение он замолчал. В чернильных глазах заплясали искорки. – Одно из правил я сегодня нарушил и бесконечно этому рад.
– И какое же? – изогнула я бровь.
– Не оскверни прекрасное: любуйся, но не тронь, – проведя тыльной стороной ладони по моей щеке, он многозначительно улыбнулся: – Прости, я снова не смог удержаться.
Показалось мне или нет, но расстояние между нашими губами стало медленно сокращаться. Дожидаться кульминации не имело смысла. Во избежание непоправимого, я набросилась на сок. После нескольких жадных глотков кровь ударила в голову – так меня сотрясло. Правила Рогова однозначно имели лазейку, но заигрываться ими не хотелось. Слишком рискованной была игра.
Обернувшись к залу, я попыталась вновь найти Даню. Ненавистная цветомузыка ослепляла, отчего голова начала кружиться. Распознав силуэт парня, я с грустью осознала, что он потерял ко мне интерес. Теперь братство Тора окружила группа девчонок со старшего курса.
Андрей это заметил.
– Сдаётся, ты из тех, кто живёт по методичке? – пропел парень. – Любуешься огнём, но боишься обжечься?
– О чём ты? – переспросила я, справляясь со стуком в висках.
– Не притворяйся, Рина. Нужно быть слепцом, чтобы не подметить твоё истинное пристрастие. Так чего ты боишься?
– Не понимаю, – сделав очередной глоток, я попыталась избавиться от одолевшей вдруг жажды. Стало легче. Жар отпустил.
– Я заметил, как ты смотришь на него, – без толики обиды проговорил Андрей. Напротив, он словно воодушевился. – Так что мешает сломать собственные барьеры? Хотя бы раз коснуться огня и согреться?
Удивительно, но сейчас мне хотелось быть с ним откровенной. Не отмахиваться от очевидного, не строить из себя железную леди. Будто всё скопившееся в сердце вдруг попросилось наружу.
– А что, если я обожгусь?
– Ты не узнаешь, если не попробуешь.
– Но шрамы уже есть…
– Ничто не постоянно, милая. Поверь, даже самое свирепое пламя способно на снисхождение.
Мне было трудно поверить, что такой себялюбивый парень способен на жертвы. Он буквально толкал меня в руки Даниила. Не менее странным было то, что мне хотелось его послушаться. Рогов явно знал толк в манипуляции.