Бумеранг - стр. 51

– Ты его давно видела? – резко спросил он, не поворачивая головы.

– Гензера?

– Есть ещё кто-то?

– Да нет, – глухим голосом отозвалась она, – не видела. Две недели назад по телефону говорили. Все так серьёзно?

– Уходить надо. Тебе одной.

Он обернулся и кивнул на окно. Она покрутила пальцем у виска.

– Свихнулся. Я на втором этаже к перилам балкона не подхожу. Акрофобия.

– На кладбище собралась из-за такой ерунды? – он удивился.

Тихий голос Гальсы прозвучал с испуганной безнадёжностью:

– Без шансов, Хромой…

– Ты должна попробовать. Обязана! Они будут уверены, что у нас всего два выстрела. Одного я точно уберу, как морду вверх задрать попробует. А дальше… дальше я пас. Сама, девочка, сама, своими шикарными ножками.

– Я думала, тебе давно наплевать на женщин, – с неожиданной горечью сказала она. – Как тебя мать назвала? Не Хромым же.

– Свечку хочешь в церкви поставить за здравие? – он погладил её волосы.

– Поминальную, – окрысилась Гальса. – Делать, что будем?

– Я же сказал, прикрою. Собирайся.

– Не на свадьбу идём. Всё при мне, но туда я не полезу.

– Тогда звони.

Он усмехнулся и коснулся крохотной капельки-серёжки в её ухе.

– Не говори ничего лишнего. Иначе, если уцелеешь, они найдут тебя и прикончат. Может быть, и не своими руками, а все равно уничтожат. Найдут способ. А не убьют – инвалидом на всю жизнь сделают.

Она отстранилась и посмотрела в темноту за окном.

– Кто они?

– Тебе лучше не знать, – буркнул Креспин. – Достаточно того, что за их спиной может встать весь этот паршивый городишко.

– С другой стороны, как встанет, так и обратно присядет, стоит только вбить им в глотку десяток свинцовых затычек, – её глаза сверкнули.

– Ты что ли вбивать собралась?

– Я уже, значит, не в счёт?

– Горячо это для тебя.

– А кто меня льдом все дни кормил?

– Тебе это не нужно. И так ледышка.

– Пока не позвоним, что готовы, у нас есть время. Так? – хрипло спросила она.

Гальса нашла его ладонь и положила себе на грудь. Он живо представил её ноги в чулках, чёрную резинку шириной в ладонь, которую сейчас скрывала юбка, раздел девушку глазами и… отдёрнул руку.

– Нет.

Она вздрогнула, прикусила губу и отвернулась.

– Скотина, – скрипнула зубами. – Я, может, сдохну через час. Надеюсь, что после тебя.

– Не строй из себя оскорблённую монашку.

Он почесал подбородок, требующий бритвы уже который день, всунул руку в карман и позвал:

– Послушай, Гальса.

– Я тебя тоже за мужчину не считаю, – тихо отозвалась она.

– Посылку подай, – он тронул её за плечо.

– Что ты в ней такого интересного увидеть захотел? Все равно ведь открыть не сможешь.