Булгаковиада - стр. 15
Булгаков ставит знак вопроса – в течение какого, мол, срока не отдавать пьесу другим ленинградским театрам?.. И, посовещавшись с Чесноковым, разрешает ему вписать черным карандашиком: «в течение того времени, когда пьеса “Мольер” идет в ГБДТ». Договорились…
«8. В случае, если по цензурным условиям пьеса “Мольер” не будет поставлена, выданный Автору Дирекцией аванс перечисляется в счет авторского гонорара за пьесу “Война и мир” или другую пьесу, заказанную автору согласно договору от 26/VIII-31 г.».
Вот так!.. И умно, и осторожно!..
То, что судьбы у «Мольера» на сцене ГБДТ могло и не быть, согласно предвидели и театр, и автор… Обжегшись на молоке, дуют на воду…
Рядом с пунктами девятым и десятым, в которых всего лишь адреса сторон, красным своим карандашом Булгаков пишет:
«Не возражаю против девятого и десятого пунктов».
И правда, против адреса не возразишь. Выправив договор, Михаил Афанасьевич позволяет себе шутку…
Совсем недавно, 30 августа, Булгаков объяснял Станиславскому, как утомили его договоры со МХАТом, с обязательным пунктом о возвращении аванса, если пьеса будет запрещена. «Повторю: железная необходимость руководит теперь моими договорами»[10], – писал он.
Далее вообразим торжественную сцену подписания, улыбки, пожимания рук и передачу экземпляра.
Угощал ли Михаил Афанасьевич Евгения Ивановича чаем или обошлись без чаепития, мы сказать затрудняемся, находясь в плену документальных обстоятельств, однако думаем об этом неотступно…
Надеюсь, чаем гостя все-таки поили, так как на сцене появилась Любовь Евгеньевна. Без встречи с ней Евгений Иванович вряд ли стал бы передавать ей привет в своем письме, а он передавал…
Пушкинский дом, ф. 369, ед. хр. 144, № 1.
12 октября 1931
Расписка[11]
Один экземпляр пьесы «Мольер» согласно пункту 5 договора от 12/X-31 года от Булгакова Михаила Афанасьевича получил.
Пом. директора Е. Чесноков
Басилашвили-Воланд позвонил с мобильника и предупредил Р., что будет краток: обычный телефон вырубился, а мобильник финансово истощен.
– Понимаешь, Володя, – весело сказал он. – Вчера открываю окно, смотрю – над нами летающая тарелка, ты не видел?
– Нет.
– Жаль. Настоящая летающая тарелка. Я беру фотоаппарат, у меня новый, цифровой, навожу на тарелку… Бах… Аппарат ломается!..
– Ты смотри, – сказал Р. – Или аппарат боится снимать, или тарелка не хочет сниматься…
– Да, – сказал Басилашвили. – Одно из двух… Иду к телефону звонить тебе, может, ты снимешь… бах… выключается телефон… Что такое?..
– Ты меня спрашиваешь?.. Лучше у Воланда спроси… Или у Бортко.