Буковый лес. Повести и рассказы - стр. 7
«Уроки» это железный довод… это козырь, это джокер, это туз за ухом… Нет! За обоими ушами! Против слова «уроки» бессилен всемирный катаклизм. «Уроки» – единственное, что интересует маму даже больше лифчика, который «плохой». При «уроках» глагол «висит» блекнет. «Уроки» – это всегда убойно. Когда Линда, как мама говорит «забывается», вся её горячность гасится пожарной пеной, синтезированной из слова «уроки», потому что отличная учёба в школе, «пятибалльный аттестат» и поступление в институт – единственное оправдание самого существования Линды на Земле.
То есть, она обязана стать гордостью родителей, примерной ученицей, которая скоро станет студенткой. Тогда окружение и уже родители, конечно, ей простят, что она «девочка». У неё с дипломом об окончании ВУЗа несколько уменьшится количество обязанностей и появятся некоторые права и привилегии. Мама любит говорить об «абитуриентстве», «целевой направленности» и «знаковой харизме». Всё это по отношению к Линде. Ещё много чего говорит мама, потому что она – преподаватель русского языка.
Она действительно знает очень много разных слов, в том числе, и иностранных, поэтому считает себя очень образованной, а значит её речь – образец для других. То есть, все вокруг должны внимать ей и «перенимать», как она говорит, «манеру поведения».
А ещё у мамы есть «Медицинская энциклопедия» – однотомник зелёного цвета 1956 года выпуска с вазой и вскарабкавшейся на неё змеёй на обложке. Именно благодаря этой энциклопедии – бездонного кладезя народной мудрости 1956 года, мама черпает бесконечно заумный «лексикон» и всем подряд ставит медицинские диагнозы. Если кто-то осмелился усомниться в правильности поставленного мамой диагноза и говорит, что врач назначил другое лечение, мама очень возмущается:
– Да! Много они понимают, эти врачи! Я давно сама себе врач! Я же лучше знаю что говорю, не правда?
Но зубы мама лечить не умеет. Вот тут-то она и подкачала. Или, скорее всего, умеет, но у неё нет этого «специального раствора», который замешивают на стекле, а потом закладывают в зуб и «бормашинки» тоже нет, «вот этой штуки, которая делает „тр-тр“». Поэтому теперь Линде как всем «бродягам», придётся топать в поликлинику и, главное, действительно через весь город. Надо гладить юбку, потому что в «домашней» за порог не выйдешь. Домашняя такая изодранная, что вполне могла бы сойти за реквизит для какого-нибудь фильма про партизан, в «приличной» дома ходить нельзя, потому что мама всегда говорит: «если у тебя нет старого, то не будет и нового!» Это к тому, что дома юбка «износится», а вещи надо беречь.