Буковый лес. Повести и рассказы - стр. 62
Но, бросив быстрый взгляд на малюсенькие прилавки, Линда поняла что ошиблась, приняв за ярмарку «Блошиный рынок».
О! Как Линда всегда любила такие места, и не беда, что снег повалил, как бешеный, наоборот, так ещё интересней. Зимняя сказка продолжается!
Лоточки стояли на небольшом расстоянии друг от друга. Кто покруче организовал себе эдакий самотканый навес из простыни и каждые пять минут палкой сбивал с него снег. Сразу было понятно – этот человек на рынке не случайный. Какой-то сытый дедок, розовый и очень весёлый дудел в губную гармошку. Прохожие улыбались ему и махали варежками.
Насколько Линда поняла, сюда приезжали раз в неделю, если не продать что-либо из бывшей в употреблении утвари из домашних раритетов, то устроить себе путешествие, прокатиться по хорошей дорожке, послушать музыку в машине, встретить на рынке старых знакомых. Если жена умеет водить машину, то попить с ними пивка и угостить жёлтыми, вкрутую сваренными яйцами из-под собственной хохлатки. Вокруг витал дух здоровья и семейного счастья.
Продавали всё. Линда даже представить себе не могла, что на «прилавок» можно выставить такое!
Треснутые блюдца, но не майсенского фарфорового завода, а простые, на каких у нас в студенческих столовых подавали винегрет. Старый магнитофон с бобинами и коричневыми лентами, клавиши которого страшно напоминали огромные куски сахара-рафинада; потрёпанные книги, чайники с отбитым носом, виниловые пластинки, наверное, с немецкими военными маршами, настенные часы с рыбой вместо кукушки, чтоб молчала…
Мда… судя по возрасту предложений они «родили» определённый спрос. Ну, не… не совсем спрос… Меж столиков ходили «покупатели», что-то вертели в руках, рассматривали, ставили на место, о чём-то, улыбаясь, разговаривали с «продавцами». Те тоже улыбались. Кто-то, недолго поковырявшись в кошельке, приобретал нечто несерьёзное, но безумно ему понравившееся. «Блошиный рынок» – самый светлый и весёлый из всех существующих.
Меж тем, к деду с губной гармошкой откуда ни возьмись, подошёл молодой человек в расстёгнутой донизу, короткой дублёнке. Дед перестал играть, и стал переругиваться с подошедшим, да так потешно, что вокруг них быстро собралась толпа весёлых зевак. Они, судя по всему, подначивали то деда, то парня. Дед тоже в шутку что-то показывал парню руками, типа, что он, то ли дурак, то ли сволочь, одним словом, не совсем хороший юноша.
Обладатель губной гармошки всё тыкал пальцем в свои механические часы и махал в глубь рынка, из чего вытекало, что молодой человек вроде как попросил деда покараулить его «товар» и сам исчез, скорее всего, надолго, то ли с друзьями, то ли с дамой сердца. Молодой человек же в ответ строил такие забавные рожи, как бы передразнивая деда, что Линда остановилась, засмотревшись на весь этот парад бесшабашного празднества.