Букет ландышей - стр. 14
– Что?! Что ты сказал?!
Дмитрий повторил, понимая, что сказал очень важную вещь.
Марья бросилась ему на шею, обняла и сбивчиво заговорила, явно волнуясь:
– Я весь день сегодня думала об этом деле. Не знаю пока, что там произошло точно. Целых две версии, не знаю, которая из них. Мне нужна твоя помощь. Потому что адвокатская этика. Ты понимаешь? – и посмотрела на него.
– Понимаю, – кивнул Рудаков и поцеловал ее, чтобы она немного успокоилась. – Чем тебе помочь?
Маняша улыбнулась:
– Узнай, имеет ли отношение Соловьев к конкурсам красоты.
– О как! – снова сказал Дмитрий, потому что у него была немного другая версия произошедшего. – Ну хорошо, маленькая моя, постараюсь узнать, что смогу.
Что-то тянуло Марью в это мрачное место. Не стараясь давать себе отчет, зачем и почему, она повиновалась велению своего сердца, а, может быть, своей интуиции, и потому заставила Рудакова отвезти себя на кладбище.
При попадании в подобные места у Марьи всегда появлялось странное ощущение, будто она находится в гостях у незнакомых людей, к которым она вломилась без приглашения. Можно было успокаивать себя наличием некоей мистической составляющей, уж о привидениях и прочих страшилках ей приходилось слушать и читать не раз и не два. Даже попадались клиенты, которые совершали какую-нибудь уголовную глупость под влиянием страха призраков. Пару лет назад один мужчина, уже седой и малопьющий, поджег дом соседа, потому что ему показалось, что в окнах дома зажигаются и тухнут загадочные зеленые огни и он решил, что это призрак. Оказалось, что светился датчик газа, но это мало утешило пострадавших соседей, лишившихся жилья. А второму глупцу показалось в темноте, что его собеседник похож на умершего недавно родственника, и он начал колбасить бедолагу чем ни попадя, пока его не остановили случайные прохожие. Страх – великая движущая сила, заставляющая совершать невозможное, запретное и даже преступное.
Мария не боялась кладбищ, но сосредоточение такого количества людской печали в одном месте все-таки давало повод чувствовать себя неуютно. И хотелось покончить с делом, ради которого они пришли, побыстрее.
У сторожа они выяснили номер участка, поэтому не составило труда найти могилу Полины. Деревянный крест с табличкой, море цветов, фотография и неизменная лампадка, стаканчик с водкой, накрытый хлебом – зрелище тягостное. Ей было всего двадцать. Впереди была корона королевы красоты, любовь, счастливая жизнь – и все это в единый миг было перечеркнуто нелепой катастрофой.
Мария искала одно единственное указание. Дело затруднялось тем, сколько венков и букетов с ромашками было навалено на песчаный холм. Разгребать завалы цветов руками она не рискнула – это уже сродни кощунству. Он должен был быть, этот знак, что она права и есть что-то еще, чего она пока не знает. Этот знак не должен был быть где-то под, он должен был быть над. Как венец или печать.