Будут неприятности (сборник) - стр. 21
ВИКТОРИЯ ЛЬВОВНА (насмешливо). А зачем он мне? Я вас хотела повидать. Повидала. То, что я вам говорила, не надо ему рассказывать. Это будет некрасиво. Подумайте своим умом. И я желаю вам выбраться из этой истории с наименьшими потерями. Будьте здоровы. (Уже с порога.) И не душитесь дешевыми духами. Это производит неприятное впечатление.
Занавес.
Картина шестая
Это же время в холле Колпаковых. Разложив на журнальном столике тюлевую гардину, Матвеевна и бабушка штопают ее.
МАТВЕЕВНА. Пришиваем мы с тобой, Кузьминична, дырку к дырке.
БАБУШКА. Вот ты говоришь – дырку к дырке, а я думаю, что это Вилька – дырка и Клавдия – тоже дырка.
МАТВЕЕВНА (снисходительно). Совсем вы поговорить не любите, я вижу.
БАБУШКА. Да ты меня не язви. А слушай. Это ты точно сказала – дырку к дырке. Виля у нас кто? Никто. Он на жизнь только из окошка смотрел, и уже из хорошей квартиры. Да и Клавдя как дура попалась, это тоже от незнания. Думаешь, нашу Наталью можно облапошить? Попробуй кто-нибудь! А это две дырки. И стали шиться друг к другу.
МАТВЕЕВНА. Ой-ой-ой! Сказала, как нарисовала.
БАБУШКА. Нет, что ли?
МАТВЕЕВНА. Да и не очень да. Клавдия не дырка.
Из комнаты прямо выходит заспанная Нинель. Ищет сигарету.
НИНЕЛЬ. Отвратительный день.
МАТВЕЕВНА. А у тебя других не бывает.
НИНЕЛЬ. Мерси. Где народ?
БАБУШКА. Народ при деле. Это мы с Матвеевной дырки шьем. А остальная публика кто где.
НИНЕЛЬ. Точнее?
БАБУШКА. Значит, отец твой в ДОСААФе. Взносы понес. Мать пошла к косметичке, она на сегодня записана.
НИНЕЛЬ. Что – горя нету более?
МАТВЕЕВНА. Тебе надо было идти вместо матери. Ты ее старее смотришься. А от сигарок своих совсем синяя стала, как пуп.
НИНЕЛЬ. Это сейчас время такое – все друг другу хамят. И ты, Матвеевна, увы, не Арина Родионовна.
Бабушка тихо смеется. В холл входит Вилен. Женщины смотрят на него, как на привидение.
БАБУШКА (Матвеевне). Дверь, что ли, не закрыта была?
ВИЛЕН (с фальшивой веселостью). А что, бабуля, не пустила бы меня?
БАБУШКА (спохватившись). Да ты что, дурак? Садись, Вилька, миленький ты мой. Вернулся, значит!
НИНЕЛЬ. А где Клава?
ВИЛЕН. Я знал, что сейчас никого нет. Я за вещами пришел. За зубной щеткой. Клава? Дома. Где ж ей еще быть.
НИНЕЛЬ. Дом построили?
ВИЛЕН. У Борьки мы. Вот ключи. (Показывает связку ключей.) Все нормально, сестра.
Входит Евгений.
ЕВГЕНИЙ. А дверь нараспашку. (Видит Вилена.) Приветствую вас, господин Лопухов!
ВИЛЕН. Почему Лопухов?
ЕВГЕНИЙ. Я читаю мало. Я технарь. Так что могу вспомнить, напрягшись, только одного мужчину из литературы, который выводил из критических ситуаций женщин. Такое у него было призвание. Так вот, это был Лопухов.