Будущую войну выигрывает учитель. Книга первая. Карьера - стр. 17

– Отставить экзекуцию! Ты баба плесни ему на задницу водой, ему легче станет, да штаны ему одень, можешь поцеловать, куда хочешь.

Прибежал какой-то малец. Да как заорёт.

– Господин ахфицер требует рекрутов к себе в усадьбу!

Вот молодец, чётко и внятно, и выспрашивать не надо, куда – зачем.

– Ты Савелий. И ты, берите его под руки и вперёд, бегом, у вас на руках раненый. И чем быстрее вы доставите его в госпиталь, тем больше у него шансов выжить!

Бежать не получалось – так, плелись, быстрым шагом.

На крыльцо вышел Матвей Григорьевич, кивнул на сарай.

– Ночевать будете там, утром выступаем

– Слушаюсь, ваше благородие.

И командир ушёл.

Я расстелил на сене полотенце нарезал хлеб сало, положил рыбу, рекруты смотрели на меня сглатывая слюну.

–Ты, я ткнул пальцем, принеси воды, а ты, опять ткнул во второго, дай бутерброд раненому. Я протянул ломоть хлеба с салом. И садись за стол. Начали есть. Тот, что ушёл за водой долго не появлялся, я уже начал волноваться, не сбежал ли? Неужели урок не пошёл впрок – пошёл. Прибежал, запыхавшись, и с порога начал трындеть. Офицер, помещик, усадьба, с семьёй, даже со двора выгнал. Ни чо не понимаю. Я скомандовал

– Приступить к приёму пищи! Потом расскажешь, а ты дай раненому ещё бутерброд.

Ели много и с аппетитом, особенно рекруты. Сало для них было деликатесом. Рыбу тоже подмели, хоть она и солёная была, но это уже без меня. Я, предчувствуя завтрашний переход, от солёного воздержался. Когда поели, Савелий заговорил, оказывается, наш офицер тутошнего помещика, со всей семьёй, выгнал из усадьбы. Даже во флигеле переночевать не разрешил, вообще на двор усадьбы запретил заходить. Слуг, однако же, оставил, велел большую бадью и много горячей воды принести к себе в комнаты, и девок дворовых тоже позвал, спинку потереть!!!

Не прост наш командир, ох не прост. Ещё час назад местный барин смотрел на него как на мусор, а гляди ко ты, тот уже в его апартаментах, с его же девками в ванне купается. А сам помещик, думаю, в поповском доме ночует, со всей семьёй. Вот унизил, так унизил.

Лежу на сене, обдумываю ситуацию. И тут заговорил Иван, который раненый.

– Господин старший, не выдавайте меня их благородию, я больше не буду! Помилуй, барин, ради Христа прошу!

– Вот видишь, Иван, в какую мощную организацию ты не хочешь вступать. Наш командир имеет самый первый офицерский чин, а вон как, одним щелбаном, твоего бывшего всесильного помещика из собственной усадьбы выгнал. Захочет и вообще в кандалы закуёт (надо же было страху напустить).

– Я хочу-хочу, барин. Я уже понял, что глупый я.