Будущее человечества - стр. 11
«Что ты несёшь? Построй маршруты для кораблей»
– С возвращением, отец Санти. Подтвердите доступ к протоколу «Транспорт».
«Пути неисповедимы».
– Пароль принят. С возвращением, отец Санти. Подтвердите доступ к протоколу «Транспорт».
«Какого чёрта? Отключить вербальную помощь».
– С возвращением, отец Санти. Подтвердите доступ к протоколу «Транспорт».
– Отключить вербальную помощь! – закричал пилот на весь ресторан.
– С возвращением, отец Санти. Подтвердите доступ к протоколу «Транспорт».
К столику подошёл старпом с бутылкой рома в руках.
– Чего кричишь, служивый?
– Я не знаю… С накопителем что-то случилось.
– Курица или рыба? – спросил старпом.
– Что?
– Вам с курицей, или с рыбой? Какой напиток желаете?
Санти уставился на Маркуса, и только сейчас заметил, что костюм старпома изменил цвет. Вместо серебряного пиджака появилась красная униформа.
– Что происходит…
Привкус пластика и металла. Заложило уши.
– С возвращением, отец Санти. Подтвердите доступ к протоколу «Транспорт».
«Кто ты?»
Мерзкий вербальный помощник исчез. Но лишь на пару секунд. Голос ещё не успел зазвучать вновь, а Санти вдруг понял, что именно он услышит.
Не стоило… Не стоило подключаться к локальной сети без поддержки «Апостола».
Впрочем, теперь уже поздно что-то менять.
– С возвращением, отец.
«Здравствуй, родная».
КОШАЧЬЯ РАБОТА
Александр Зарубин
Тепло. Ласковое, нежное тепло пробежало по телу вместе с прикосновением человеческих рук. Тонкие пальцы скользнули по шёрстке – от ушей, потом за ушами и вниз, к хвосту. Просто мимолётная ласка. Спящий на коленях котёнок довольно замурчал, потянулся, осторожно выпустив когти. И проснулся – из далёкого солнечного сна в серую хмарь и холод яви. Это было больно, почти физически. Генетическая память – спасение и проклятье кошачьего рода. Люди ушли. Никто не знал, куда и зачем. Но кошки ещё помнили тепло рук, красоту мира – не сегодняшнего, затянутого гарью и пеплом сгоревших, пустых городов, а прежнего – зелёного и огромного. Старшие говорили: человек смотрит с небес на кошачий род и приходит во снах – почесать верных своих за ушком.
– Пресвятые человеки, на кого же вы нас покинули, – промурчал, стряхивая дрему, серый сибирский кот Мурз, третий в роду, удостоенный этого почётного имени. За брезентовым пологом палатки раздавались удары жести о жесть, лязг стали и сердитый, отрывистый мяв – отдельный штурмовой батальон просыпался после дневки. Его батальон – почти сотня битых, ободранных, облезлых после долгого марша десантно-штурмовых котяр. Неделю назад они покинули последний в этих диких краях пост цивилизации – разбитый, сиротливо смотрящий выбитыми окнами на мир посёлок, в котором сапёрам из достопочтенного клана Сибер удалось запустить человеческий энергоблок. Впереди у батальона был вольный поиск, серое небо, чёрные, перекрученные мутациями древесные стволы. И неизвестность.