Буду твоим первым - стр. 10
Ну и хорошо, хоть что-то условно положительное во всём этом абсурде.
Насторожило ли меня то, что в заброшенной лесной халупе есть вещи, которых тут априори быть не должно? Нет, пока не насторожило. Как и то, что, уже проваливаясь в сон, я услышала, как в двери моей комнаты как будто бы повернулся ключ.
Меня заперли. Но мне было уже всё равно – я крепко уснула.
4. Часть 4
***
Проснулась я оттого, что было очень светло и очень жарко. Солнце палило просто нещадно. Не открывая глаз, протянула руку, чтобы нашарить на столике у кровати пульт от автоматических штор, но пульта нигде не было. Как и тумбочки.
Просто я не дома. Я в какой-то лесной лачуге с каким-то непонятным спецназовцем.
Доброе утро, Адель.
Разлепила глаза и сощурилась от яркости света, отметив, что днём здесь оказалось не так убого, как показалось ночью: никаких трупов мышей, пауков и плесени во всю стену. Просто дом из добротных деревянных балок, даже довольно чисто. Но это не мой уютный дом. Здесь нет моих вещей, моего ноутбука, телефона…
Чёрт, телефон! Сумка же осталась валяться в клубе. Интересно, Архип знает, где я?..
Мне сильно не понравилось, что я вообще вспомнила об этом идиоте. Может, если бы он был вчера рядом, ничего этого бы просто не произошло, кто знает. Но его не было, стало быть, и думать о нём слишком много чести.
В животе заурчало, напоминая, что было бы неплохо позавтракать. Война войной…
Выбравшись из кровати, я неожиданно поняла, что практически не могу наступить на ногу. Ту самую, которую мне отдавили в клубе. Потом вспомнила, какой здесь "туалет", что нет горячей воды и наверняка нормальной еды. Что я в какой-то заднице с каким-то непонятным мужиком, и всё из-за того, что на меня кто-то покушался – и мне вдруг стало так себя жаль... Настолько, что в уголках глаз скопились слёзы.
Стоп! Саркисовы не распускают сопли! Соберись уже!
Я шумно всхлипнула и, кое-как доковыляв до двери, потянула на себя ручку, а выглянув в крошечный коридор, застыла – у окна спиной ко мне стоял он, мой загадочный спаситель.
Сейчас, при свете дня, он казался каким-то совсем другим – более высоким, более плечистым. Смуглым. Из-под рукавов чёрной футболки торчали крепкие загорелые руки, а потом я скользнула взглядом по его спине, посмотрела чуть ниже... и он неожиданно обернулся.
— Проснулась?
Я зависла. Голос точно тот самый, а вот лицо...
Ночью оно казалось каким-то совсем другим! Я видела его плохо, образ дорисовала фантазия, и в моей фантазии он был... проще, что ли. Не таким симпатичным. И старше. А этому около тридцати, не больше.