Буду с тобой - стр. 19
Не удерживаюсь, наклоняюсь и вдыхаю запах шелковых волос.
Ну реально же охуенная девочка. Неудивительно, что в «Голландце» все как взбесились — когда я уходил, торг перевалил за двадцатку.
Снова наклоняюсь и осторожно, чтобы не разбудить, касаюсь волос, повторяю очертания лица. От одной мысли, что все это может принадлежать кому-то другому, начинает потряхивать.
Но я не могу держать ее возле себя долго, так что когда-то она по любому будет с другим мужиком. И это бесит.
А еще бесит постоянно звенящий внутри сигнал опасности.
Ладно, я вывез ее из клуба. Но потом я трахнул ее, причем не церемонился, как шлюху. Потому что принял за шлюху. А она спокойно спит, обхватила мой торс и жмется всем телом.
Тут мой мозг отказывается что-либо понимать.
Сына сказала родит… Заебись...
Кстати, надо заехать в аптеку за таблетками для экстренной контрацепции, пусть пьет. А то и правда залетит, аборт хуже.
Девочка как кукла. Выйдет замуж, пусть мужу сына рожает. Или не сына. Когда я ее от себя отпущу.
Становится совсем херово. Я же убью ее мужа, да он и прикоснуться к ней не посмеет! Пиздец, меня кроет, да?
И вдруг Ника начинает хныкать и цепляться за меня.
— Тим… Тим…
Я понимаю, что ей снится сон, начинаю гладить волосы, плечи, а она еще сильнее жмется.
— Не отдавай меня им, пожалуйста, Тим…
Она дрожит, а у меня все замирает.
Наклоняюсь, цепляю макушку подбородком, и с разгона ныряю в волосы. Черный шелк, пахнущий ванилью.
Какая девочка… И моя.
Разжимаю пальчики и неожиданно для себя прижимаю к губам.
— Не отдам. Ты моя, Вероника, а за свое я зубами рву.
***
Холодный душ — и я, наконец-то, окончательно просыпаюсь. Сам не понял, как снова уснул возле Ники. Хорошо, что будильник на телефоне выставлен на всю неделю.
Еле заставил себя встать. Если честно, отползал как боец с заминированной позиции, зато получилось ее не разбудить. Стояк мой сказал мне все, что обо мне думает, но ледяная вода заставляет его заткнуться.
Струи обжигают кожу, а мне все утро не дают покоя мысли о Доминике. Борисовна молчит как партизан, а я холодею, когда думаю, что с ней может быть то же самое, что с Никой.
Очередной Саркис может ее продать на аукционе как вещь, а я об этом и знать не буду. Потом представляю, что какой-то хер пихает в нее свой член, и матерюсь сквозь зубы.
Похоже, Инна права, я в самом деле отталкиваю ее и не отпускаю одновременно. Но я очень наглядно представляю себе Доминику на складе в руках Упыря.
Выключаю воду, срываю полотенце и иду в гардеробную. Телефон забираю по дороге.
— Тимур! Что случилось? — голос Борисовны звучит взволнованно и тревожно.