Буду с тобой - стр. 15

Упираюсь локтями по обе стороны и покачиваюсь. Член скользит по шелковой промежности, головка сочится, увлажняя мою девочку еще больше. А потом толкаюсь вперед и улетаю.

— Тимур… — слышу вскрик. Замираю.

Я в ней полностью, до основания. Ложусь сверху и просовываю под нее руки. Все, лежи, родная, привыкай ко мне.

— Ммм?

— Тебе… хорошо со мной?

Это звучит так неожиданно, что я отстраняюсь и смотрю на нее. Облизывает пересохшие губы, и я вспоминаю, что обещал.

— Мне охуенно, — говорю и вплетаюсь в ее рот языком.

А сам начинаю толчки, сначала короткие, медленные, потом все сильнее, сильнее, а дальше разгоняюсь как невменяемый.

Она постанывает, царапает ноготками спину, плечи. Чувствую, что уже скоро, и вкладываю ей в рот пальцы. Протискиваю руку между нами и нахожу клитор.

— Ну, давай, давай, моя хорошая, — шепчу, кусаю мочку уха и снова завладеваю ее ртом.

Наши языки танцуют друг на друге. Стимулирую клитор и всаживаюсь в узкую, охуительную девочку, ударяясь об нее с остервенелым рычанием.

Это настоящее сумасшествие, которое не имеет ничего общего с обычным сексом. Это какой-то другой уровень полного улета. Я только не знаю какой.

И когда гладкие шелковые стенки начинают пульсировать и исходить соками, я ору и кончаю так феерично, что сперма из меня лупит, как из брандспойта. Она тоже кричит.

Накрываю ее рот своим, и мы еще долго дышим друг в друга, будто искусственное дыхание делаем.

Не могу выйти из нее. Так бы и спал в ней, но я тяжелый, сука, а она такая вся-вся девочка…

Нежная, сладкая… Моя.

Я это, оказывается, вслух говорю. И похуй, надо — еще скажу.

Ей нравится, она гладит меня по спине — я мокрый, как будто из парилки только. Но в душ мы пойдем завтра. Дотягиваюсь до брошенного рядом полотенца, вытираю ее и себя.

Блядь. Помутнение какое-то. Все на свете забыл.

Что обещал не трогать больше забыл, про презерватив — забыл. Что хотя бы на живот ей можно было кончить — все забыл.

Надо отнести ее в соседнюю спальню. Я не сплю с женщинами, которых трахаю, только если хочу продолжить через час-два. Но теперь Нику лучше до утра не трогать.

Собираюсь ей это сказать и не успеваю. Мою шею обвивают тонкие руки, а по губам скользят соленые губы.

— Спокойной ночи, Тимур!

Прижимается щекой к моей груди и закрывает глаза. Как щенок, который только что играл, а потом тут же завалился спать.

И я сдаюсь. Поудобнее подтягиваю ее к себе, набрасываю простынь. Смотрю, как дрожат на белом безупречном лице длинные, бархатистые ресницы, и говорю в темноту.

— Не вздумай привязываться ко мне, Вероника. Ты со мной, пока между нами просто секс. Если замечу, что — сразу уедешь. Решай сейчас.