Будьте здоровы, богаты и прокляты. Полина и Измайлов - стр. 9

– Тебя не проняло? – рассердилась я. – Он никуда не рванет с нетрезвым человеком. Твое «э-э» тебя с головой выдает – трудно слова подбираешь. Извини, но обсуждение рисунка предлагаемой роли с Аровым в такой манере нереально.

– О кей, я разжился его э-э адресом, сам приглашу.

– И все себе испоганишь на веки вечные. С Аровым до пластических этюдов не дойдет. Что ты для него приготовил? «Режиссер, получающий Оскара»? И музицирование на звонке он сочтет плоской шуткой. Напрасно ты затеваешь балаган. Потерпи несколько дней.

Федор Пансков силился сосредоточиться и не «экать», чтобы доказать мне – он владеет собой. Но, подобно всем пьяным, именно в этот момент стал особенно косноязычным. Он поклялся «посрамить снобизм» и, пошатываясь, отбыл.

«Не предупредить ли Данилу»? – прикинула я. Но пожалела. Пусть отсыпается. Вряд ли Федор до него доберется. Скорее всего, задремлет в транспорте, покатается вволю и ринется опохмеляться.

Я успокоилась и приступила, наконец, к собственной работе. Без помех протрудилась до вечера, чему сама удивилась.

4.

– Салют, детка, – с порога приветствовал меня полковник Виктор Николаевич Измайлов, – все-таки ты испортишь за компьютером зрение.

Вик уверяет, что ему нравится называться не любовником моим, а сожителем. Потому что «с любовью все ясно – сердцу не прикажешь». Но жить со мной – подвиг, и он хочет почаще слышать о своем героизме. Я злюсь на него за этот треп. Однако если учесть, что порой он натыкается у меня на людей типа экстравагантного Федора Панскова, приходится частично признавать его правоту. Добро, ему есть, где укрыться. Мы обитаем в одном подъезде – он на втором, я на третьем этажах. Убойщик и журналистка… Бесперспективная в смысле брака парочка.

– Еще несколько строк, и будем ужинать. Устал, милый?

– Прежде всего, соскучился.

Симфония! Пришлось с абзацем повременить. Но что-то в пылкости Измайлова было странным. Он меня, словно, утешал.

– Похоже на аванс, а не на зарплату, Вик.

– Это и есть аванс. У нас впереди ночь.

Даже он, грустный и мудрый вестник, не предполагал, какая нам предстояла ночка.

– Ну и что нынче молодежные кумиры скрыто рекламируют? – вновь удивил меня полковник, когда мы сели за стол. – Трое суток от телевизора не отходила? Или четверо? Как только в своем уме осталась.

Последний пункт начинал вызывать у меня смутные сомнения. Приятно, конечно, что его волнует мое редакционное задание, но по его же инициативе мы договорились за едой обсуждать только кулинарию. Недоумевая, я все же ответила:

– Рекламируют то же, что и обычно. Сигареты, конечно, ушли. Но спиртное в сериалах и передачах о личной жизни тружеников искусства осталось. Слушай, Вик, это уже не интересно. Все слишком измельчало. Почему ты скривился? Блины невкусные?