Будни ваятеля Друкова - стр. 15
Невдалеке скульптор увидел на огромной куче книг седую старуху в лохмотьях, с худым, морщинистым и жёлтым лицом. На коленях у неё лежала толстая раскрытая тетрадь, она, делая короткие перерывы, что-то в ней писала.
– Извините, бабушка, за беспокойство! – Друков слегка поклонился старухе. – Вы не подскажете, где здесь, просто говоря, помойка?
– Весь микрорайон со вчерашнего дня объявлен помойкой, – пояснила она, – и она с каждой минутой становится всё больше и больше. А там, где расположены старые трубопроводы, по которым уже нечего качать и переправлять за границу, огромные свалки. Прекрасная страна!
– А что же здесь?
– Здесь, чужестранец, народная библиотека имени Задорного Теннисиста. Сюда люди и дети трубопроводов несут книги. Ведь их запрещено сжигать, выбрасывать и превращать в туалетную бумагу.
Она тут же любезно пояснила, что на пустырях и на месте разрушенных жилых зданий, корпусов заводов, фабрик и прочих строений стихийно организуются такие вот… народные библиотеки.
Но старуха сразу же, не откладывая важное сообщение в долгий ящик, пояснила Друкову, что она – не библиотекарь, а известный в Разгуляндии доктор философских наук Нона Минадровна Коромысло, автор монографии, которая называется кратко и просто: «Диктатура научного и практического демократизма как единственная и прогрессивная форма человеческого существования».
Не вникая в суть такого замысловатого названия научного труда и, конечно же, книги, Друков поставил оба пакета с мусором у ног и широко улыбнулся. Он не намерен был удивляться всему происходящему, а казаться мудрым при необходимости умел. Денис Харитонович – творческий человек, скульптор, значит, в какой-то степени и актёр.
Он взял в правую руку один из пакетов с мусором и швырнул в сторону проходящей мимо колонны танков. Раздался мощный взрыв – и головная боевая машина, разлетевшись на крупные фрагменты, загорелась. Из развалившейся танковой башни на четвереньках выполз генерал с букетом роз под мышкой, встал на ноги и строевым шагом направился к груде книг, где вели непринуждённую беседу Друков и Коромысло.
На генерале дымились и частично горели комбинезон и шлем, но военный начальник был внешне и, наверное, внутренне бодр и улыбался.
Подойдя к Друкову, он вручил ему цветы. Потом достал из кармана Орден Задорного Теннисиста Третей степени, прикрутил его к лацкану пиджака Дениса.
– Разрешите следовать колонне в район международных танковых учений! – громогласно сказал генерал. – Слава Задорному Теннисисту!
– Следуйте! – порекомендовал Друков. – Вечная слава!