Будни лейтенанта Барсукова - стр. 12
– Эх, Барсуков-Барсуков, вижу, можешь вред безопасности Родины причинить – надо тебя расстрелять, надо… но потом… когда у тебя бутерброды закончатся.
Собственно, за этим и заходил особист, знал, что с Басей всегда можно весело поболтать. Он слонялся по кораблю бледной тенью обречённого на вечные скитания духа КГБ, ища крамолу и хотя бы несколько минут простого человеческого общения. Его уставший и вымотанный от постоянного пересыпа вид вызывал искреннее сочувствие и сожаление – человек на несколько месяцев добровольно заточён в прочный корпус, чтобы абсолютно ничего не делать: не нести вахту, не ходить на занятия, даже тревоги его не касались. Такую пытку бездельем могли вынести только проверенные временем внуки Дзержинского.
– Готовитесь ко Дню Нептуна? – непостижимым образом особист всегда в курсе мельчайших подробностей жизни каждого члена экипажа: от матроса до командира.
– Ещё как! Мой Сайфуллин красавчик, приходи посмотреть – это будет лучший номер.
В это время в гиропосту шла усиленная работа. Сайфуллину, как Золушке, предстояло превратиться на один вечер в свой антипод и прославиться. На семейные трусы и кирзовые сапоги для верхней вахты суровой ниткой пришивались три полоски, имитирующие спортивный стиль одежды фирмы Adidas, а из картона от овощных коробок мастерился костюм культуриста по типу современного Спанч Боба.
В назначенный день в матросской столовой, расположенной в пятом жилом отсеке, собрался весь свободный от вахты экипаж. Перед этим молодых моряков – впервые вышедших на боевую службу матросов, мичманов и лейтенантов – посвящали в подводники: на ГКП в торжественной обстановке командир давал выпить плафон забортной воды и ставилась печать, вырезанная из плотной резины, – молодым на задницу, а тем, кто постарше, на рубашку – и вручалась именная грамота в память на всю, в дальнейшем бесполезную, жизнь без подводных лодок. После этой торжественной части следовал концерт.
В первом ряду расположился командир – капитан 2-го ранга Пекур Александр Владимирович. Штурманской БЧ-1 предстояло открывать представление: так заведено было во все времена, чтобы развеселить Нептуна, в чьи владения вторглись мореходы, и задобрить главного морского Бога от штормов и иной немилости.
Импровизированную сцену от зала отделял занавес из разовых простыней со штампом в/ч 70063, натянутых между переборок. Когда в столовой уже было негде яблоку упасть, из занавеса строго по центру на длинной тонкой шее появилась голова Баси:
– Товарищ командир, разрешите начинать?
– Начинайте, – настроение у всего экипажа было приподнятое, что не могло не радовать командира.