Будни фельдъегеря 2. В активном поиске - стр. 41
- Серьезно? – Олег вдруг весь подобрался и даже подался вперед, а взгляд его из развязно-веселого стал каким-то цепким. – Это как так вышло: в такой глуши – и предприятие открыть?
- Че сразу «в глуши»? – обиделся Игорь за родную Косяковку. – У нас при желании много что можно сделать. Тем более, из свалки. Там раньше выгон был, но после развала Союза колхоз недолго просуществовал, и все заросло. Потом один тракторист спьяну туда въехал во время половодья, да и перевернулся. В травму загремел, из травмы – в милицию: он до этого еще и кого-то побить успел до «тяжких телесных». Трактор на выгуле все лето на боку валялся, пока не додумались другого тракториста подрядить его перевернуть да отбуксировать. А там уж все разворовано: даже двигатель вытащили, один остов остался. Так и бросили машину на выгоне гнить. А по осени еще один комбайнер – тоже спьяну – не заметил прогнившего забора да и напоролся на этот остов. «Морду» комбайну своему своротил набок. Пока думали-решали, кто да как править будет, да как от старого трактора отцеплять – впаялись-то друг в друга мама не горюй – мужики местные и эту машину разворовали. Ну, а потом оно как-то само пошло: то один железяку выбросит, то другой сломанную стиральную машину свалит, то третий старый холодильник водрузит. В общем, свалка получилась. Андрюхин-то дом рядом стоял. Он и сам не раз на выгон хлам подкидывал: как-никак, механик по образованию, барахла железного полно после работы остается. Пока Андрюха бухал, он свалку под боком не замечал даже. А потом у него дочка-уродка родилась, меньше года прожила и на тот свет отправилась. Все думали – сопьется с горя: очень уж любил ее, бедолагу. А он – наоборот: пить бросил, закодировался, в работу с головой ушел: он, вишь, виноватым себя считал в дочкином уродстве. Потом выкупил эту свалку и мастерскую там организовал. Вот и вся история.
- А дочка у него давно умерла? – зачем-то поинтересовался Олег, будто что-то высчитывая.
- Да я не помню, - Игорь, не ожидавший такого вопроса, растерянно пожал плечами.
- Ну, больше семи лет назад? – уточнил мужчина.
- Да не помню я, - нахмурился Игорь. – Может, семь лет, может, шесть. А может, восемь. Тебе-то это зачем?
- А я всякие необычные истории люблю, - немного подумав, сказал Олег. – И места необычные. И людей.
- Ну да, – Игорь недоверчиво сощурился, и Аня прямо-таки всей кожей ощутила его неприязнь к военному и принялась посылать с дивана невербальные призывы держать себя в руках и не позориться.
- Видишь ли, - поспешил пояснить Олег, тоже почуявший, наконец, эту нелюбовь подростка, волей-неволей ставшего на время его коллегой, - в таких неликвидных городках, как Косяковка, люди бывают двух типов: спившийся планктон и удивительные народные умельцы. И мне, конечно, интересно посмотреть на вторых. А тебе, разве, не интересно?