Будет жестко - стр. 3

— Нет. — быстро говорю я. Теперь точно нет. Мне хватило. Спасибо.

Его рука, перемешивающая воду, замирает, затем он задумчиво смотрит в потолок, а потом опускает взгляд на меня. Его выражение глаз как бы говорит мне “Ты серьезно?”

— То есть, да. — быстро поправляюсь я. С какого хрена я подумала, что он благодушно дал мне шанс свалить от него? Я ведь реально повелась, как идиотка. — Просто у меня язык неправильно двигается после обморока. Да, конечно.

Кажется, в этот раз скептицизм на лице этого любителя каменных рож читается максимально легко. Это настолько была тупая отмазка... Тем не менее, похоже, он не говорит то, что подумал в этот момент.

— Допустим. — произносит он, и я тихо выдыхаю. Затем берет стакан с подозрительным раствором и подходит ко мне. — Сама сядешь, чтобы выпить или напоить тебя?

— Что это? — спрашиваю растерянно я, глядя на стакан. — Яд?

— Конечно. Пей, Цветкова. Все-таки этот пистолет не на левого человека зарегистрирован, так что убивать из него я не хочу. Лучше тебя отравить.

Я в шоке смотрю на него, а он подносит стакан к губам и отпивает из него. Затем протягивает мне.

— Пей. Тормозишь, Цветкова, так тебе полегче станет.

3. 3

Ага, торможу. Кто же в этом виноват? Меня до сих пор тошнит от того мерзкого платка.

Я с усилием дергаюсь, как гусеница, и, закинув ногу на спинку дивана, помогаю себе сесть. Затем поворачиваюсь к профессору, стараясь не сделать случайно такое лицо, с которого он точно поймет, насколько я его сейчас ненавижу.

— Развяжи мне руки. — говорю я. — Мне так неудобно пить.

“И свали навсегда с глаз моих долой” — добавляю я про себя. Ужас проходит, и появляются другие чувства. Никогда до этого мне не хотелось так сильно его ударить, но он же мне руку откусит за это. У меня внутри смесь разных чувств, от стыда за себя, что так глупо попала, обиды за то, что мне плохо, и бессильной злости. И я не могу их выплеснуть. Это самое плохое.

Профессор ставит стакан на столик, затем подходит ко мне, и, наклонившись, начинает развязывать плетение у меня на руках. Я мрачно смотрю на его лицо. Хочется хоть какой-то изъян в нем найти, чтобы разочароваться окончательно, но без толку. Да за какие заслуги кто-то дал ему такое? Чтобы больше людей попались в ловушку его обаяния? Дьявол и монстр в шкуре красивого человека.

Веревки на моих руках слабеют, а затем соскальзывают вниз. Удивительно, но у меня даже не затекли мышцы. Какой талантливый мудак.

Он неожиданно поднимает ресницы, пересекаясь со мной взглядом. Затем, будто что-то заметив, приподнимает и подбородок, чтобы наши лица оказались на одном уровне, и смотрит чуть свысока.